Александр Цзи - Враг из тьмы. Мистический триллер

– Может быть, он нас подозревает, – пробормотала Лира, не отрываясь от кубика Рубика, – старается держать под рукой.

Я вытаращил глаза.

– В чем подозревает?

– Ну… в том, например, что мы знаем о Слепителе больше, чем хотим показать. Так или иначе, он не хочет терять нас из виду.

– Или их спецы прошляпили эту закономерность, – сказал я, – а менты от тебя отмахнулись… Теперь кое-кто вкусит начальственного гнева!..

В Управлении Валов, который среди полицейских вел себя по-хозяйски, завел нас в полутемный кабинет, освещенный одной настольной лампой. Напротив стола со стульями на стене висела интерактивная доска, а проектор крепился к потолку. Больше никто в кабинет допущен не был, хотя уже знакомый следователь с одутловатым лицом пытался зайти, но был тотчас выпровожен.

Валов пригласил нас присаживаться, а сам достал пульт и включил проектор. На экране проявилась таблица со списком жертв и датами их появлений на улицах.

Я с интересом прочитал:

Лира, которая тоже впилась в экран жадным взглядом, спросила:

– Кто этот Павел Дробышев? Где его нашли?

– Понимаю, – Валов удовлетворенно кивнул. – Дата его появления не совпадает с последовательностью Фибоначчи. Между ним и Свиридовой – девятнадцать дней разницы, а должно быть тринадцать.

Лира кивнула. Я, скрипя мозгами, подсчитал: действительно девятнадцать дней…

– Видимо, Дробышев – первая жертва Слепителя, – сказал Валов, стоя сбоку от экрана, – тогда маньяк еще не определился со всеми этими закономерностями. А это значит… Что это значит? – спросил он, будто учитель на уроке.

Я выжидающе глянул на Лиру, но она выглядела такой же растерянной, как и я. По мясистому лицу Валова скользнуло разочарование.

– Это значит, что Слепитель не шлет посланий, – пояснил он, – и что математическая последовательность пришла ему в голову по ходу дела, так сказать.

– Точно! – вырвалось у меня.

– Или же это тоже что-то значит, – продолжил Валов. – Подумайте, Лира, и вы, Евгений. Что касается вашего вопроса, Лира, то Дробышева нашли в районе металлургического завода, глазные яблоки уже были удалены и довольно неаккуратно… Он чудом не погиб от потери крови и болевого шока. Вероятно, ему помогло то, что перед тем, как попасть в лапы Слепителя, он хорошенько принял на грудь… Он даже не помнит самого нападения.

– Сколько ему лет? – спросил я, вспомнив Викторию Диц, которой было лет тридцать.

– Тридцать девять, – ответил Валов. – Всю жизнь проработал художником. Представляете, какой для него стресс – потерять зрение?

Я представлял.

В сумраке комнаты повисла пауза. Экран со списком несчастных жертв светился белым квадратом.

– Если этот разрыв между Дробышевым и Свиридовой что-то значит, – медленно заговорила Лира, не отрываясь от экрана, – то здесь может скрываться другая закономерность… Но выявить ее на основе только дат нападений невозможно… Вот если бы поговорить с жертвами…

Валов расцвел в улыбке:

– Вам представится такая возможность! Завтра же я пришлю за вами машину, и вас прокатят по всем адресам и больницам. Везде вас будут пропускать.

– Вы всегда так работаете? – не выдержал я. – Привлекаете к опасной работе первых попавшихся людей, о которых знаете только, что они оказались в нужном месте и в нужное время?

Валов ничуть не обиделся на мой тон.

– Ну, во-первых, да, мы так работаем. Пять лет назад мы привлекли к работе ребенка-саванта, у которого была фотографическая память. Экстрасенсов привлекаем постоянно… только они часто ошибаются. – Валов весело рассмеялся. – А во-вторых, я знаю о вас гораздо больше, чем вы думаете, Евгений Александрович Гардер, родившийся 10 ноября 1992 года, имеющий рост 188 сантиметров, вес – 80 килограммов, четвертую группу крови, резус положительный…

– Я понял, – проворчал я.

– А про меня вы тоже всё знаете? – спросила Лира, и я ясно различил в ее тихом голосе напряженность.

– Да. – Валов помолчал, потом добавил: – И то, почему вы постоянно носите перчатки.

Даже в полутьме я разглядел, как по ее лицу разлилась бледность. Я был заинтригован.

– Итак, – сказал Валов, щелкая пультом. Экран погас. – Если вопросов больше нет, предлагаю вернуться по домам и выспаться.