Григорий Тюренков - Сквозь черные стекла очков 2

– Меня не пропустят с пушками в самолет, ты бы – не мог полететь со мной, а как в аэропорту выйдем, я тебе бабки подкину и на обратный рейс билет куплю! Американец посмотрел на него как на идиота, но ничего не возразил и сказал:

– Ну, если заплатишь, почему бы нет? Я все равно пока без работы сижу, да и это корыто давно пора менять…

В самолет их пропустили без труда. Гражданин США Питер Войс сдал в багажное отделение четыре пистолета «Глок» и один «Дезерт Игл», несколько коробок с патронами, и они поднялись по трапу, где их уже встречала симпатичная стюардесса. Когда самолет медленно покатился по взлетной полосе, Григорий прикрыл глаза и откинулся на спинку сиденья…

Глава 2.

Группа Салима. «Заряженный» арбуз.

На Колхозном рынке, в центре солнечного южного города каждый день шла бойкая торговля. Пятьдесят восемь торговых палаток не переставая, функционировали, люди шли покупать фрукты и овощи, орехи и мед, которые вкупе дают отличное средство для повышения «мужской» силы; так же продавали здесь и кубанскую сушеную воблу, и отменного рака, которого так любят в пивных ресторанах. Можно было так же приобрести изюм и сухофрукты, а для любителей восточной экзотики торговцы из Таджикистана за пятьдесят рублей незаметно передавали свернутый кулечек с «насваем» – смесью специальной травы и извести. Закладывая под нижнюю губу эту субстанцию, любители этого продукта расслаблялись и вели тихие беседы возле своих рабочих мест. Армяне торговали рыбой и раками; коренные жители привозили с дачных участков крупную картошку, капусту, острый лук и чеснок; абхазы везли из Сухуми спелые яблоки, виноград и крупную темно – фиолетовую сливу; азербайджанские ряды были заставлены пирамидами душистых дынь и огромных арбузов.

Среди азербайджанцев выделялся невысокий плотный кавказец с широкими усами, в заляпанном арбузным соком халате, который весь день практически не покидал своей палатки и продавал только арбузы. Раз в неделю, ровно по пятницам к нему приходил постоянный клиент, высокий элегантно одетый брюнет с орлиным носом и голубыми глазами. Продавец отдавал ему арбуз и, попрощавшись, уходил в сторону платного туалета. Незнающий человек никогда бы не заподозрил в этой сделке ничего дурного: ну продал человек арбуз и пошел по своим делам. Но не пассажиры припаркованной в тридцати метрах от главного входа «Хендай Солярис»… Опергруппа ГосНаркоКонтроля Центрального района в составе трех человек уже полмесяца попеременно дежурила возле торговых палаток. По оперативным данным в город из Баку поступал героин. Долгое время полицейские не могли выйти на след неуловимого наркодилера, пока капитаны Сергеев и лейтенант Алиев не задержали на съемной квартире мелкого барыгу Батона.

Здоровенный и розовощекий Батон долгое время не шел на контакт, тогда пришлось применить к нему физические меры воздействия. Сначала Алиев бил ему толстым справочником по голове, когда это не возымело действия, капитан Сергеев ломал ему пальцы дверью. А когда даже это не привело к задушевному разговору пришлось вызывать капитана Ломака. Фамилия говорила сама за себя. Каждый наркоман города знал, что при встрече с этим отмороженным капитаном лучше начать говорить сразу, ничего не утаивая и не скрывая. Невысокий, но жилистый Ломака зашел в кабинет, посмотрел на опухшего от побоев Батона своим фирменным дерзким взглядом, и спокойным голосом сказал:

– Ну, поехали торчубас вонючий, покажешь, у кого говно покупаешь!?

Батон хмуро посмотрел на него и сказал:

– Да пошел ты мусор, ни хрена я тебе не скажу!

Ломака улыбнулся и еще раз ласково спросил:

– Ну, короче ты в отказ идешь?

Батон вызывающе осмотрел капитана и гаркнул:

– Пошел в жопу! Я тебя не знаю!

– Ну как хочешь! Это непростительная ошибка, дурачок! – ответил капитан, развернулся на каблуках и вышел из допросной комнаты.

Батон еле стоял на опухших ногах, запястье левой руки сковывали стальные браслеты наручников, второе кольцо крепилось на решетке в полуметре над головой, поэтому он уже десять часов стоял навытяжку и чувствовал, как силы его покидают. Дверь распахнулась, в кабинет зашел дерзкий капитан и сел на прибитый к полу стул, напротив изможденного Батона.

– Батон, а как ты думаешь, если я сейчас отстрелю тебе ногу, ты начнешь говорить?

Батон не знал капитана и поэтому не поверил в только что услышанное:

– Да что ты меня пугаешь, фуфлыжник!? Адвоката зови, при нем говорить буду!