Джеймс Чейз - Карьера убийцы

– Он, верно, возомнил себя вторым Луисом, – сказал Герни.

Сэнки, протянув вверх руки, обошел ринг по периметру; половина зала хлопала, половина – свистела. Четыре секунданта в белых костюмах смущенно стояли в углу ринга, пока Сэнки приветствовал болельщиков. Наконец боксер подошел к своему углу и начал разминать ноги, держась руками за канаты.

Морган бросил взгляд на Диллона:

– Похоже, к нему вернулся бойцовский дух, а?

Диллон усмехнулся.

В проходе появился Фрэнкс. Зрители вскочили с кресел. От рева трибун задрожали стены. Трое мужчин повернули голову в сторону Фрэнкса. Лицо боксера было усталым, под глазами синели темные полукружья. Он прошел на ринг мимо троицы.

– Пожалей его, Хэрри! – крикнул Герни.

Зрителям это понравилось, раздались радостные крики. Фрэнкс не оглянулся.

Бет услышала голос Герни, она встала и бросила гневный взгляд на троицу, сидевшую слева от нее. Посмотрев на мужчин, она села.

Морган смущенно поерзал.

– Она нас узнала, – сказал он.

Его спутники промолчали.

Сэнки поспешил из своего угла навстречу Фрэнксу и опустил средний канат, пропуская соперника на ринг.

Фрэнкс остановился, посмотрел на Сэнки.

– К чему этот спектакль! – рявкнул он. – Пошел вон!

Зрители сочли жест Сэнки джентльменским и захлопали. Фрэнкс перепрыгнул через верхний канат, не воспользовавшись любезностью Сэнки. И это тоже понравилось толпе.

Сэнки не уходил из угла Фрэнкса. Он стоял там, похлопывая Фрэнкса по плечу. Зрители были в восторге.

– Если вы не уберете от меня этого сукина сына, я врежу ему, не дожидаясь гонга, – заявил Фрэнкс.

– Дай нам воздуха, приятель, вы еще успеете надоесть друг другу, – сказал Борг, обращаясь к Сэнки.

Сэнки побрел в свой угол, помахав трибунам сжатыми кулаками.

– Этот кретин действует мне на нервы, – сказал Герни.

Хэнк подошел к углу Фрэнкса, где Борг бинтовал руки своему подопечному.

– Многовато бинта, – сказал Хэнк.

Фрэнкс поднял голову.

– Ерунда, – возразил боксер. – Он мягкий.

Коротышка с микрофоном вышел на ринг и обратился к зрителям. Трибуны были уже заведены. Единственной существенной информацией было то, что Фрэнкс весил на шесть фунтов больше Сэнки.

Герни почувствовал, что у него пересохло в горле, а сердце выпрыгивает из груди. Он сдвинул шляпу на затылок и протер рукой вспотевший лоб. Диллон сидел неподвижно, словно каменный, опустив руки на колени; его нижняя челюсть медленно двигалась, он жевал резинку.

Герни увидел, как рефери пригласил боксеров в центр ринга. Первым вышел Сэнки, его алый халат развевался, точно плащ. Фрэнкс лишь накинул на плечи полотенце.

Боксеры стояли, слушая обычные наставления рефери. Герни хотелось, чтобы бой начался поскорее.

Противники разошлись по своим углам. Сигарный дым столбом поднимался к потолку. Трибуны замерли в напряженном ожидании.

Сэнки снял халат и, держась за канаты, потер подошвы о канифоль. Прозвучал гонг, секунданты покинули ринг.

Фрэнкс вышел из своего угла, опустив подбородок на грудь. Сэнки чуть ли не бегом устремился к нему. Выбросил вперед сначала левый кулак, затем правый. Фрэнкс ушел от обоих ударов и заехал противнику в корпус. Сэнки это не понравилось; он вошел в клинч, принялся молотить Фрэнкса боковыми в голову, не нанося ему большого вреда. Наконец судья хлопнул Сэнки по плечу. Когда боксеры расцепились, Фрэнкс тотчас двинул Сэнки правой в голову. Толпа взревела от радости. Сэнки снова пошел на сближение, но Фрэнкс связал его клинчем. Они еще немного повозились, а когда спортсмены стали расходиться, удар Фрэнкса снова достиг цели.

Герни поерзал, скрестил ноги, потом вытянул их.

– Что за игру он ведет? – спросил Ник.

Его спутники промолчали.

Фрэнкс пошел в атаку. Сэнки отступил к канатам, парируя большинство ударов Фрэнкса. Наконец мощнейший удар правой угодил в наступающего Фрэнкса, остановив боксера. Сэнки смог уйти от канатов. Боксеры принялись обмениваться ударами, нацеленными в голову и корпус. Сэнки начал потихоньку отступать, но тут раздался гонг. Это был раунд Фрэнкса.

Толпа зашумела. Герни откинулся назад, чувствуя, что по его спине катятся капли пота.

– Ты сказал, в пятом раунде, да? – обратился он к Диллону.

– Будь спокоен. Дело в шляпе. Этот молокосос должен разыграть спектакль, – отозвался Диллон.

Сэнки с помрачневшим лицом сидел в своем углу.

Хэнк махал над ним полотенцем, советовал не расстраиваться из-за неудачного старта.