Николай Старинщиков - Дамба

Вошедшие продолжали стоять, но Козлова словно бы не замечала этого обстоятельства.

– Слушаю вас, – шевельнула она головой. Ей словно бы что-то мешало на шее.

– Как вам сказать, – произнёс Шеблонский. – Пришли впятером и требуют, чтоб я их взял на содержание. Нашли себе папу… Это же вымогательство!

– Вам угрожали? У них было оружие?

Козлова откинулась в кресле.

– Что значит – угрожали? Представьте, к вам явятся пять человек и станут диктовать условия…

– Хорошо, пишите заявление. А вы что можете сказать? – Она подняла глаза на Шубина, затем перевела взгляд на Осадчева. – Говорят, вы помогли задержать. Никуда не уходите. Выйдите в коридор. Я вас потом позову…

И осталась один на один с потерпевшим. Допрашивала того чуть не час. Шеблонский вышел из кабинета с запотелым лицом – разве что с носа не капало.

– Крутит, зараза… – он облизнул губы. – Здесь можно курить?

Как оказалось, курильщик подвергается немедленной каре в виде штрафа. В подтверждение этого на стенах висели выписки из закона, а также изображения перечёркнутых сигарет. Однако в коридоре стоял стойкий запах свежего сигаретного дыма.

Вторым к следователю подался Осадчий, а потом очередь дошла и до Шубина. С ним следователь занималась всего двадцать минут. Кто таков? Откуда родом? Что можешь сказать по поводу…

Шубин вкратце пояснил – что и почему. Не относящиеся к делу вопросы, он легко парировал. Сам не один год в МВД парился, хотя всего лишь в ОМОНе.

Козлова не скрывала своих планов относительно перспективы расследования. Доказательств нет никаких, одни домыслы. И под конец объявила:

– Придется ваши «удары» изъять для приобщения к делу.

– Да вы что?! – удивился Шубин. – Разве же это доказательства?! Это средства обороны, которые мы используем в связи с нашей работой!

– Ну…

– Делать вам нечего?!

Он поднялся и направился к выходу.

– Протокол подпишите! – бросила ему вслед Козлова.

Шубин вернулся к столу, расписался.

– Записано с моих слов верно, – диктовала Козлова, – и мною прочитано…

– Но я не читал…

Шубин стал бегать глазами по тексту. Не буквы, а египетская грамота. Пишет, будто она врач. У тех тоже ничего не разобрать. Прочитал и успокоился. Основная мысль ухвачена, а больше и не надо.

– Можно хотя бы надеяться, что их не отпустят до суда? – задал он наивный вопрос.

– Не я решаю, а суд, – ответила Козлова, кося глазами в угол. – Не так просто человека под стражу взять. Особенно, если их много. Участие в группе ещё доказать надо. И вообще, как мне кажется, дело шито белыми нитками.

– Дайте ваш номер телефона, – потребовал Шубин.

– Пожалуйста…

Козлова нацарапала на листочке номер своего телефона.

– Надеюсь, не домашний? – пошутил Тимофеич.

– Ещё чего! – ощетинилась та. Кажется, она не могла шутить. О средствах индивидуальной обороны она уже не вспоминала.

Тимофеич вышел в коридор и тут же разинул рот, не стесняясь:

– Её специально сюда поставили, чтоб дела разваливать. Получается, с умыслом опустилась в дежурку.

– Зря мы, выходит, старались? – От волнения Осадчий сделался меньше ростом.

– Пусть. А мы посмотрим, – зло усмехнулся Тимофеич. – Бросать тень на плетень мы тоже умеем.

– В каком смысле? – не понял Шеблонский.

– И на неё найдётся главный начальник.

Они подошли к лестничной клетке и стали спускаться. Шеблонский переживал больше всех. Его бизнес попал под раздачу.

– Но если ты будешь молчать – тебе же хуже, – прибавил Шубин. – На это они и рассчитывают.

В помещении, в котором сидел помощник дежурного, было пусто. Парней куда-то увели.

– Идем отсюда скорее!– шумел Тимофеич. – Меня тошнит при виде этих стен…

Они вышли на улицу, спустились с крыльца. Шеблонский вздохнул полной грудью.

– На свободу с чистой совестью… – сказал он. – Но если я сегодня не выпью, то со мной станет плохо.

Они сели в машину Осадчева и поехали в обратном направлении. Солнце сияло. Из-под колес летели ошметья талого снега. Вскоре они уже были на Нижней Часовне возле магазина Шеблонского. Магазин располагался в небольшом двухэтажном доме с одним подъездом – как раз напротив завода. Слева и справа от него тянулись вдоль улицы стальные заборы, из-за которых выпирали кроны старых лип, тополей и берёз.

Шеблонский распахнул перед ними дверь магазина.

Шубин продолжал о старом, наболевшем:

– Вспомнил! Точно! Мы как-то в рейде здесь были. Задержали одного и доставили в дежурную часть. Чистое ограбление было. Смотрю, наш грабитель по улицам рыщет. Шурочка дело вела, между прочим! Её так и звали… Шурочка Козлова…