Михаэль Тсокос - Отрезанный

Вначале Линда хотела отказаться сопровождать Эндера, но потом передумала. В своем доме она больше не чувствовала себя в безопасности, на острове у нее знакомых не было, а прятаться ото всех ей надоело. Сейчас любое общество, даже если его составлял культурист-коротышка со странным чувством юмора, радовало ее больше, чем перспектива дальше пребывать в одиночестве. Поэтому женщина и последовала за Мюллером в клинику, а затем и к лифту, чтобы вместе спуститься с ним в подвал, где располагался морг.

«Главное, чтобы аварийный генератор не вышел из строя, а то мы можем застрять в лифте», – подумала Линда, хотя нечто подобное ее бы уже не удивило.

– Надеюсь, что эта гребаная погода через три дня закончится, – проворчал Эндер, почесав затылок.

Увидев его жест, Линда поневоле задаваясь вопросом, почему мужчины, имеющие колоритный череп, сразу не обреются наголо, если их волосы не прикрывают больше блестящую лысину.

– Почему именно через три дня? – спросила она, невольно нагоняя Мюллера.

– Иначе я не попаду на «ГТТ».

– «ГТТ»?

– Да, «Германия – твои таланты». Это такое телешоу. Мне обязательно надо на него попасть. Надолго я здесь задерживаться не собираюсь.

Тем временем они подошли к двери из непрозрачных стеклопакетов, открывавшей вход в пристройку клиники.

– Должность коменданта – это не мое. Я предназначен для более высокого! – заметил Мюллер.

– Ага, ну конечно, – машинально поддакнула Линда, а сама задумалась, не лучше ли ей было остаться одной в своем доме и, чтобы отвлечься от всего этого, заняться в мастерской на чердаке рисованием комиксов?

– Когда мне доводилось выступать перед публикой с миниатюрами, то меня постоянно вызывали на бис, – продолжал говорить о своем Эндер. – Но теперь «Анна» может поставить крест на моей карьере. Вы понимаете, о чем я?

«ГТТ»? Линда смутно припомнила, как однажды она переключила телевизор на это кастинг-шоу, на котором какая-то слабослышащая пенсионерка изображала танцевальные па, больше походившие на эпилептический припадок, чем на объявленный ведущим брейк-данс. Не менее слабоумное жюри проголосовало за эту бабулю, которую под неистовые аплодисменты публики сменил некий сорокачетырехлетний делопроизводитель, прошедший в следующий тур только потому, что обернулся в пеленки, засунул соску в рот и поджег себе задницу. Тогда Линда еще удивилась, откуда берутся подобные идиоты, которые позволяют тянуть себя через весь манеж за продетое в нос кольцо. Теперь ответ на тот вопрос стоял перед ней.

– Моя программа называется «Комедия тела», – продолжал откровенничать Мюллер, глаза которого заблестели, словно в них отразились огоньки гирлянды на рождественской елке. – Я появляюсь перед жюри голым и начинаю играть своими мускулами, рассказывая анекдоты. – Эндер многозначительно помолчал, а потом добавил: – Ну, не совсем голым, конечно. Мой самый большой мускул остается закрытым.

– Сейчас была очередная шутка?

– Ответ отрицательный. Но я могу рассказать вам действительно хороший каламбур. Вот, послушайте: «Вчера надо мной освободилась квартира в подвале».

Произнеся это, Мюллер растянул рот в широкой улыбке, а Линда только закатила глаза. Между тем они подошли к лифту. Не успел Эндер нажать на кнопку, как раздался телефонный звонок.

Комендант пошарил своими массивными пальцами по поясу для инструментов, охватывающему его бедра, словно патронташ, и вытащил из прозрачного кармашка беспроводной телефон, подключенный к стационарной телефонной сети.

– Медицинская клиника. Эндер Мюллер. Слушаю вас! Что? А, это ты! Нет, мой мобильник разрядился. К тому же здесь, в подвале, нет приема. – Проговорив это, Эндер громко расхохотался и добавил: – У нас все отлично. Не беспокойся.

При этом Мюллер заговорщически подмигнул Линде, и та всерьез задумалась, стоит ли ей входить с этим человеком в подъезжавший к ним лифт. Однако при мысли о возвращении в дом, где на ее кровати лежал какой-то незнакомец, а может быть, и сам Дэнни, ее тело охватил озноб.

«Может быть, подождать здесь? – размышляла она. – Или все-таки стоит спуститься в морг, где, конечно же, еще холоднее? Ведь Мюллер говорил, что после аварии с электроснабжением остановились и насосы, подававшие в клинику тепло».

– Гельголанд теперь является землей, идущей в ад [6] В данном случае имеется в виду игра слов – название острова, пишущееся по-немецки Helgoland, передано на английский манер To-Hell-Go-Land, что дословно переводится как «в ад-иди-земля». , если ты понимаешь, о чем я, – сказал Эндер в телефон и для пущего понимания собеседником смысла его не очень удачной шутки еще раз передал сказанное по слогам.