Морган Райс: Перед рассветом

Они начали болтать от репетициях группы поддержки, язвительно комментируя других девочек – кто из них тянет команду вниз, а кто недавно набрал лишний фунт. Мэдисон и её мать были сделаны из одного теста. Мама Кейт была звездой группы поддержки в старших классах, и страшно расстроилась, когда Кейт променяла тренировки на чтение и письмо.

В этот момент с места поднялся их отец. Все замерли. Он был очень высоким мужчиной, и его фигура нависла над столом, отбросив тёмную тень поперёк залитой ярким солнцем кухни.

"Я опаздываю на работу", – с трудом выговорил он.

Кейт напряглась. Не похоже, чтобы её отец был в состоянии пойти куда-нибудь, кроме как обратно в кровать, чтобы как следует проспаться. Он едва стоял на ногах, его рубашка выбилась из брюк, а на подбородке синела щетина. Возможно, его проблемы с выпивкой были одной из причин, по которым мать была так требовательна к внешности Кейт: раз уж повлиять на мужа было не в её силах, она хотя бы могла оторваться на дочери.

В комнате по-прежнему стояла тишина, и все ждали, затаив дыхание. Отец проковылял к выходу, выудил ключи от машины из миски на барной стойке и подхватил с пола портфель. Движения его были неловкими, и Кейт волновалась о том, как он поведёт машину. Она гадала, что думали о нём его коллеги. Знали ли они, сколько он пьёт по вечерам? Или он умел притворяться так же хорошо, как и их мать? Приходя на работу, надевал ли он на себя маску другого человека, порядочного семьянина, требующего к себе уважения? Его повышали достаточно, чтобы они смогли позволить себе этот дом, которому завидовала вся округа, так что, наверное, он что-то делал правильно.

Когда захлопнулась входная дверь и послышалось рычание мотора, все немного расслабились. Но не до конца. Иногда только непредсказуемый характер отца заставлял их мать сдерживаться. В его отсутствие она была главной над всем и вся, а особенно – над Кейт.

"Итак", – начала она холодно, оборачиваясь к младшей дочери. "Я тут просматривала наши счета после переезда в новый дом, и, кажется, Кейт, колледж для тебя отменяется".

Кейт застыла. Всё её тело пробрала дрожь.

"Что?"

"Ты слышала", – ответила ей мать. "Район тут недешёвый, и мы не сможем позволить себе отправить в колледж вас обеих. Нам придётся сосредоточиться на Мэдисон. Выпускной класс ты сможешь совмещать с работой, а потом подождёшь ещё год и поможешь платить за сестру".

У Кейт заныло в животе. Она была так потрясена этой новостью, что её могло стошнить в любой момент.

"Ты… ты не можешь так поступить", – заикаясь выдавила она.

Макс вжался в свой стул. Мэдисон тоже выглядела смущённой, но Кейт знала, что та всё равно не встанет на её защиту.

"Я твоя мать, и пока ты живёшь под моей крышей, я могу поступать так, как считаю нужным. Мэдисон поступила в прекрасный колледж, и я не позволю тебе поставить под угрозу её успех". Её лицо исказила ярость. Она скрестила руки на груди. "И не забудь её поздравить", – прошипела она. "Ты даже ни пискнула, когда Мэдисон получила письмо. И не осталась на торт".

Их мать закатила вечеринку в честь Мэдисон в понедельник, когда пришло письмо. Она испекла торт – предупредив Кейт, что той нельзя съесть ни кусочка – и даже повесила плакат. Празднование поступления Мэдисон было точь в точь как вечеринка на день рожденья Кейт, которой ей никто никогда не устраивал.

Сердце Кейт бешено колотилось. Глаза её застлала багровая дымка.

Внезапно у неё изо рта вырвались все слова, которые она так старалась сдержать.

"А как же я?" – вскричала она. "Где мои поздравления с днём рожденья? Ты даже не вспомнила, что мне сегодня семнадцать! Почему всё достаётся Мэдисон? Как насчёт того, чтобы хоть раз подумать обо мне ?"

Макс и Мэдисон в страхе округлили глаза. Кейт никогда раньше не перечила матери, и последствия могли быть самыми ужасными.

По выражению лица их матери было видно, что она и правда совсем забыла о дне рождения Кейт. Но признавать свою оплошность она не собиралась – впрочем, как всегда.

"Я не намерена это обсуждать. Ты будешь убирать в домах вместе со мной, чтобы помочь платить за образование Мэдисон, и точка". Её тон был ровным и бесстрастным. "Если я услышу от тебя ещё хоть звук, то заберу тебя из школы, и ты не получишь даже аттестат. Поняла?" Она смотрела на Кейт с искренним отвращением. "Шевелись, а то опоздаешь на уроки", – добавила она.

Кейт стояла перед ней, дымясь от возмущения. В глазах у неё блестели слёзы. Другие дети в день рожденья получали подарки и торты, а она узнала, что у неё только что отняли будущее.