Робин Слоун - Круглосуточный книжный мистера Пенумбры

— Не вопрос. Сделаю — не вопрос.

К нам подходит один из нью-йоркских черных балахонов, следом подтягиваются остальные. Склонившись над коробкой, они охают и ахают, будто в ней лежит младенец.

— Значит, это ты пустил его по верному следу, Эдгар? — спрашивает Пенумбра, изогнув бровь.

— Сэр, я вдруг подумал, — отвечает Декл, — что у меня в распоряжении оказался парень с редким дарованием.

Пауза, улыбка, а потом:

— Вы ведь умеете выбрать правильных продавцов.

Пенумбра фыркает и усмехается.

Декл продолжает:

— Это триумф. Мы сделаем новый шрифт и перепечатаем кое-что из старых книг. Корвина не сможет ничего возразить.

Пенумбра мрачнеет, заслышав имя Первого читателя — своего старого друга.

— А что он? — спрашиваю я.

— Он… мм… похоже, расстроен.

У Пенумбры озабоченное лицо.

— Тебе надо приглядеть за ним, Эдгар. Несмотря на его возраст, опыт разочарований у Маркуса невелик. И каким бы твердым Маркус ни казался, он хрупкий. Я боюсь за него, Эдгар. Правда.

Декл кивает.

— Мы о нем позаботимся. Нам надо понять, что делать дальше.

— Что ж, — замечаю, — я вам кое-что подкину для начала.

Наклоняюсь и вытягиваю из-под стула вторую коробку. Эта — новенькая, и по крышке перекрещена свежей пластиковой стяжкой. Я перерезаю стяжку, отгибаю клапаны, и все видят, что коробка набита книгами — плотно упакованными пачками бумажных изданий в фабричной полиэтиленовой обертке. Проткнув дырку в пленке, вынимаю одну пачку. На простой синей обложке тонкими белыми буквами отпечатано MANVTIVS.

— Это вам, — поясняю я, подавая пачку Деклу. — Сто экземпляров расшифрованной книги. Латинский оригинал. Я подумал, что ваши ребята захотят перевести сами.

Пенумбра смеется и говорит мне:

— Так теперь ты еще и издатель, мой мальчик?

— Цифровая типография, мистер Пенумбра, — отвечаю я. — Два бакса штука.

Декл с черными мантиями уносят свои сокровища — одну старую коробку и одну новую — в арендованный микроавтобус у магазина. Седой администратор «Пигмалиона» настороженно наблюдает из кафе, как братия покидает магазин, распевая радостный гимн на греческом.

У Пенумбры задумчивое лицо.

— Об одном жалею, — говорит он. — Маркус непременно сожжет мой codex vitae. Как книга Основателя это часть истории, и мне грустно, что она исчезнет.

Сейчас ошарашу его еще раз.

— Тогда в библиотеке, — говорю, — я сканировал не только Мануция.

Сую руку в карман, выуживаю синюю флешку и вкладываю Пенумбре в ладонь.

— Не такая изящная, как сама книга, но слова все здесь.

Пенумбра поднимает флешку над головой. Пластик блестит под лампами книжного магазина, а губы Пенумбры складываются в чудесную полуулыбку.

— Мальчик мой, — шепчет он. — От тебя сплошные сюрпризы.

Потом, подняв бровь, спрашивает:

— И я могу ее напечатать всего за два доллара?

— Без вопросов.

Пенумбра обнимает меня за плечи худой рукой, наклоняется ближе и тихо говорит:

— Наш город — я слишком поздно это понял, но мы в Венеции нынешнего мира. В Венеции.

Его зрачки расширяются, потом он крепко жмурится и качает головой.

— Как сам Основатель.

Я не очень понимаю, куда он клонит.

— Вот что я наконец-то понял, — продолжает Пенумбра. — Мы должны мыслить, как Мануций. У Федорова есть деньги, и у вашего друга — того, забавного.

Теперь мы оба высматриваем что-то в дальнем конце магазина.

— В общем, что вы скажете, если мы найдем инвестора или двух и… начнем с начала?

Я не верю собственным ушам.

— Должен признаться, — говорит Пенумбра, качая головой, — я преклоняюсь перед Гриффо Герритзуном. Его свершения неповторимы. Но у меня осталось еще не так уж мало времени, мальчик мой.

Он подмигивает.

— А на свете столько неразгаданных тайн. Ты со мной?

Мистер Пенумбра. Какие разговоры?!

Ну и что же случится дальше?

Нил Ша, владыка подземелий, преуспеет в намерении продать свою компанию Гуглу. Предложение в ПМ внесет Кэт, и его одобрят. Поглощенный «Анатомикс» переименуют в «Гугл Тело» и выпустят новую версию программы, которую всякий сможет установить бесплатно. Сиськи по-прежнему будут ее наилучшей частью.

После этого Нил наконец разбогатеет безмерно и вовсю развернется в благотворительности. Первым делом Фонд Нила Ша в поддержку женщин в искусстве получит финансирование, офис и исполнительного директора — Табиту Трюдо. Она заполнит зал старой пожарной части картинами, рисунками, вышивками и гобеленами. Все эти произведения художниц подберут в «Объединенных долгосрочных хранилищах». А потом Табита начнет раздавать гранты. Большие.