Павел Трушников - Миров двух между

После продажи предприятия и его возрождения за счет нового хозяина Голандо так и остался руководить лечебницей. Здравый расчет предприимчивого Савина понятен – лучше Голандо во всех нюансах «Родника» навряд ли кто разбирался. Но вот уж наверняка не предполагал Евгений Михайлович, что через десять лет, воспользовавшись трудностями своего хозяина, Голандо решит обманом перевести предприятие в свою собственность. Как та неблагодарная собака, кусающая за руку накормившего ее хозяина, Володя будет козырять правами на «Родник» в лицо Савина, который временно и формально его же ими и наделил. Лишь привлечение надзорных и фискальных органов с организацией различных проверок предприятия позволило поставить все на круги своя и вернуть «Родник» полноправному хозяину.

Причем даже в такой ситуации Евгений Савин проявил высшую добродетель – вскрывшаяся «черная бухгалтерия», различные махинации и многолетние хищения со счетов предприятия, которые Голандо осуществлял при помощи своей старшей дочери Ольги, по совместительству бухгалтера лечебницы, все это могло грозить Владимиру Игоревичу весьма серьезной уголовной ответственностью. Но Савин довольствовался лишь бесславным уходом своего бывшего топ-менеджера вместе с дочерью восвояси и не стал предавать эту историю широкой огласке.

Что касаемо меня, то 2005 год сразу не задался. Получив в начале января серьезную травму и перенеся сложную операцию на печени, я практически оторвался от внешнего мира и всех дел. На восстановление организма, когда я уже более-менее стал передвигаться в обычном режиме, ушло месяца три-четыре. И большую часть времени в тот период я проводил дома в больничном режиме.

О том, что у моего бывшего тестя кто-то пытается вымогать деньги, я вскользь услышал от своей матери примерно в конце февраля – начале марта 2005 года. Она, в свою очередь, об этом узнала от своего внука Антона, моего старшего сына, общего ребенка с первой женой. Он поделился с бабушкой, что « какие-то дяденьки приезжали к деду Вове на машине из Тюмени и просили у него деньги» . Потом в телефонном разговоре с бывшей женой вновь всплывает момент, что поступают звонки с угрозами, и у ее отца требуют деньги. Но в подробности я не углублялся, потому что общение с ней ограничивал интересами ребенка, тем более, как я уже говорил, отношений с бывшими родственниками не поддерживал, и их жизнь меня не интересовала.

В конце марта мне позвонили из местного отдела по борьбе с организованной преступностью (ОБОП) и под выдуманным предлогом пригласили на беседу. Саму суть предлога я уже не помню, но в то время со здоровьем у меня было еще не очень хорошо, и я мало куда выходил из дома. Что-то от меня якобы требовалось очень важное, но в то же время пустяковое, и я согласился приехать. В ОБОПе два оперативника, Сергей Новоселов и Дмитрий Радион, буквально с самого начала беседы начали атаковать меня обвинениями в вымогательстве денег у бывшего тестя, что изначально ввело в ступор от непонимания, каким образов я могу иметь к этому отношение. В процессе разговора выяснилось, что обвинения в отношении меня высказывают именно бывшие теща и тесть. Со слов оперативников, чета Голандо прямо называла меня единственным врагом их семьи и утверждала, что вымогать с них деньги кроме меня некому. Беседу в ОБОП мы закончили на более-менее дружественной ноте, я объяснил про свое состояние здоровья с января месяца, и оперативники были этому моменту удивлены – супруги Голандо, обвиняя меня в вымогательстве, не сочли нужным сообщить, что мое нынешнее состояние навряд ли позволяет осуществлять в отношении них какие-то действия, хотя прекрасно об этом знали.

После посещения ОБОП я по телефону попытался высказать претензии бывшей жене, но она сказала, что не в курсе того, что ее мама с папой говорят в отношении меня. По поводу того, что происходит, она тоже ничего существенного не прояснила, все то же самое я слышал от оперативников. Тогда я попросил ее, чтобы она передала просьбу своему нынешнему мужу, Сереже Ярину, встретиться со мной.

Сережа Ярин появился в семье Голандо практически сразу же после нашего развода в 1998 году. На тот момент Сережа был гастарбайтером фактически без определенного места жительства 35-ти лет от роду, и Лариса Владимировна, моя бывшая супруга, подобрала бедолагу буквально с улицы, приведя в родительский дом, где проживала с нашим общим сыном после развода. Сережа был мужчина малопьющий и работящий, поэтому супруги Голандо быстро смирились с новой пассией младшей дочери и новым членом семьи. Хотя у новоиспеченной тещи к новоиспеченному зятю особой любви не проявилось, и зять так же отвечал сдержанной взаимностью.