Игорь Денисов - Неоправданная жестокость

– Мы не считаем вас глупыми, – сказал Павел Сергеевич. – Мы просто стараемся уберечь вас от некоторых вещей. Женщины и дети могут жить иллюзиями, поэтому они так жизнерадостны. Только мы, мужчины, знаем, насколько все хреново – это делает нас такими мрачными и суровыми.

– Ой-ой-ой. – Светлана закатила глаза. – Я уже прям в обморок упала! А по-моему, мужчины не позволяют женщинам присутствовать на своих собраниях, потому что будут все время отвлекаться и думать не о том. Не такие уж и страшные вещи вы обсуждаете. Родильная палата – вот ужас, поверь мне! Там бы вы оба точно в обморок упали.

– Кхм. – Павел Сергеевич подвигал седыми бровями, в замешательстве оглянулся на Виктора. – Может, и так. Ну и что же? Хочешь, чтобы мы все обсуждали при тебе?

– Да нет, я вовсе этого не хочу. – Светлана повернулась к столу, взяла пресс-папье в виде хрустального шара, повертела в руках. – Это все такая скукотища, я зевать буду. Просто вы могли бы…

– Ну да, – перебил Павел Сергеевич. – И детей привести, чтоб сидели и слушали.

– Нет, это ни к чему. – Светлана положила пресс-папье на место. – Мне просто любопытно. Вы закрываетесь в кабинете, и стараетесь, чтоб домашние ничего не знали. Почему? Уж не скрываете ли вы что-то ужасное?

Виктор и Павел Сергеевич переглянулись.

– С чего ты взяла? – спросил Виктор. – И с чего эти нападки?

Светлана округлила глаза, изогнула брови.

– Это не нападки. Я просто спрашиваю. Если вещи, о которых вы так долго говорите, не представляют собой ничего страшного, зачем тогда держать все в секрете?

Она с застывшей улыбкой смотрела на них. После секундного замешательства Павел Сергеевич ответил:

– Это все делается для твоего же блага.

– Я и не спорю. Но, дорогие мужчины, согласитесь, что тайна никогда не бывает хорошей. Втайне всегда держат что-то ужасное.

– Не понимаю, к чему ты клонишь, – слегка раздраженным тоном ответил Павел Сергеевич. – У вас, женщин, полно секретов. По твоей логике, женщины постоянно занимаются ужасными вещами.

Светлана вздохнула.

– Я говорю, папа, хоть мне и неприятно говорить прямо – что мой дорогой муж, – она покосилась на Виктора. – Уже целую неделю ходит сам не свой. Витенька что-то от меня скрывает. И мне бы очень хотелось знать, что именно. Потому что скрывать что-то от своей любимой жены – неважно, насколько это ужасно, или мерзко, или что-то еще – есть великий грех, и до добра не доведет.

Она теперь прямо и пристально взглянула на Виктора, и во взгляде ее он увидел вызов.

– Не понимаю, зачем ты сейчас подняла эту тему? Мы могли поговорить об этом после годовщины.

– Нет, не после годовщины! – закричала Светлана; лицо ее исказилось и покрылось красными пятнами. – Я хочу разобраться во всем до годовщины! Хочу веселиться в свой день со спокойной душой!

– Ты выбрала неудачный момент для выяснения отношений, – холодно ответил Виктор. – Ты заговорила об этом именно тогда, когда я был меньше всего готов к разговору. Чтобы застать меня врасплох. Начала с лживых любезностей, потом поставила нас с Павлом Сергеевичем в неловкое положение, решив поразить нас своей проницательностью. А теперь загнала меня в угол. Если ты рассчитываешь добиться чего-то таким способом…

– Я хочу услышать от тебя правду.

– Я скрываю от тебя правду… для твоего же блага.

– Да оставь ты мое благо! Неужели ты думаешь, что мое благо – видеть, как сам себя грызешь?

Виктор молча смотрел на жену. Лицо ее смягчилось.

Она подошла к мужу, обвила его шею руками.

– Милый, – с волнением сказала она. – Что ты скрываешь? Ты изменил мне? Ты больше меня не любишь? У тебя другая женщина?

– Не говори чуши. Меньше всего на свете мне нужна другая женщина.

– Тогда что? Я хочу, чтобы между нами было полное доверие, чтобы у тебя не было от меня никаких секретов, чтобы ты доверял мне. Если у тебя какая-то проблема, ты должен тут же бежать ко мне и докладывать о ней!

– Да в том-то и дело. Я сначала хотел поговорить с Павлом Сергеевичем. Потому что сам не понимал точно, что меня мучает. Ну, вот, мы поговорили, и я смог разобраться в самом себе. Мне стало легче. А теперь пришла ты, создала конфликт на пустом месте, и все испортила!

– Да, конечно! По-твоему, мои чувства – пустое место?

– Да я даже не знал о твоих чувствах! Если хочешь, чтобы я понимал тебя, докладывай мне, пожалуйста, о том, что чувствуешь, каждую секунду! Двадцать четыре часа в сутки! Впрочем, это вряд ли поможет, поскольку я все равно буду действовать так, как действую.