Майкл Корита - Добро пожаловать в ад

Я очнулся лежащим в кабине моего же собственного пикапа, который все так же мирно стоял на парковке перед моим домом. Я застонал, боль, от которой моя голова готова была вот-вот лопнуть, волнами расходилась по всему телу. Сцепив зубы, я попытался подняться. И земля, и небо кружились вокруг меня в какой-то безумной пляске. Я бессильно привалился к сиденью, облизал ссохшиеся, покрытые кровавой коркой губы и принялся ждать.

Стенка кузова оказалась вдруг немыслимо высоко, а от земли меня как будто отделяли целые мили. Едва я коснулся ногой тротуара, коленки у меня моментально подогнулись, и если бы я не уцепился в последнюю минуту за дверцу, то рухнул бы на землю без сознания. Какое-то время я просто висел, пытаясь прийти в себя. Может, пять минут, может, десять. Я часто, неровно дышал, осторожно втягивая в себя воздух, а попутно старался хоть как-то приглушить гудящий в моей многострадальной голове колокольный звон, от которого череп готов был каждую минуту лопнуть.

Ключи по-прежнему лежали у меня в кармане. Я кое-как подцепил их негнущимся пальцем, отпер дверь и потащился по лестнице к себе наверх, с трудом карабкаясь на каждую ступеньку и держась рукой за стену, чтобы не упасть. До квартиры я добрался, но пришлось отпирать еще одну дверь, а это потребовало дополнительных усилий. Когда мне наконец удалось, спотыкаясь на каждом шагу, вползти в прихожую, я чувствовал себя так, будто преодолевал последний отрезок дистанции во время соревнований по триатлону. Конечно, если можно проделать всю дистанцию на собственном черепе. Покачнувшись, я ввалился в ванную, зажег свет и уставился в зеркало.

— Мать твою! — просипел я.

В крови было не только лицо, но и шея, а кожа по сравнению с ней казалась зеленовато-бледной, как у выходца с того света, — в жизни своей ничего подобного не видел! Шипя от боли, я кое-как умылся холодной водой, но когда промокнул лицо белым полотенцем, то оно моментально покраснело от крови. Правда, когда мне все-таки удалось окончательно смыть с себя кровь, выяснилось, что дела обстоят совсем не так плохо, как мне показалось с первого взгляда. Конечно, разорванная губа кровоточила, но ничего серьезного с ней не произошло, так, глубокий внутренний порез. Конечно, неплохо было бы наложить несколько швов, да и проверить, нет ли у меня сотрясения мозга, тоже не помешало бы. Не знаю, чем он шарахнул меня по голове — полицейской дубинкой или, может быть, кастетом, — но голова просто раскалывалась на части, будто меня хорошенько отделали бейсбольной битой.

Я осторожно потрогал затылок и тут же нащупал две огромные шишки, набухающие прямо на глазах, обе с правой части головы. Отыскав в шкафчике бутылочку с ибупрофеном, я отвернул крышку, вытряхнул две таблетки в рот и запил их водой прямо из-под крана. Но не успел я протолкнуть их в горло, как они моментально рванулись обратно. Рухнув на колени, я едва успел наклониться над унитазом, как меня вывернуло наизнанку. Потом я скорчился на полу, хватая воздух широко открытым ртом, и прижался лбом к холодному кафелю. Боль как будто немного стихла. Полежав так несколько минут, я сделал еще одну попытку пропихнуть в себя ибупрофен — на этот раз, к счастью, она увенчалась успехом. После этого я поплелся на кухню, насыпал полную миску кубиков льда, поставил миску на диванную подушку, улегся и сунул в лед голову.

— Твою мать! — снова прохрипел я. У меня и раньше, случалось, болела голова, например в тот раз, когда я с размаху врезался ею в кирпичную стену, но сегодняшней та и в подметки не годилась. Сотрясение мозга — чертовски коварная штука. А трещина в черепе, наверное, еще хуже. Если я сейчас усну, то могу вообще не проснуться.

Через минуту я уже спал мертвым сном.

Я проснулся около двух часов, разбудили меня струйки ледяной воды, которые стекали по моей шее. Лежа, я слегка подвигался, проверяя, не нарушена ли координация движений. Похоже, все функционировало нормально. Голова, конечно, болела жутко, однако уже не так, как раньше. Зрение тоже вроде не пострадало.

«Никаких больниц», — решил я. Отправиться сейчас в больницу, значит, проторчать час, а то и больше в приемном отделении, где мне окажут срочную помощь. Ну уж нет. В конце концов я хожу, разговариваю и отнюдь не истекаю кровью, а в Кливлендской больнице я оказался бы в самом хвосте очереди. Я проглотил еще пару таблеток ибупрофена, чтобы немного снять опухоль, и улегся в постель.

Незнакомец пообещал, что оставит меня в покое, если я буду держаться в стороне и не стану лезть в это дело. Чего это ублюдок не предусмотрел — это моего искреннего и твердого намерения действительно держаться от него подальше. По крайней мере до того, как ему вздумается снова нахлобучить мне на голову свою проклятую торбу.