Карин Жибель - Укус тени

— Так ведь… вы могли предложить наемному убийце три тысячи евро в качестве аванса и еще три тысячи евро после того, как он… Да, шесть тысяч евро вполне могли заинтересовать наемного убийцу.

— Я не убивала Бенуа! И я никого не нанимала, чтобы его убили! Кроме того, Бенуа еще не мертв. Если бы он умер, я бы это почувствовала… Он жив, я в этом уверена.

Лидия, зайдя в «клетку», сует под нос Бенуа газету.

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МАЙОРА ЛОРАНА:

ЕГО СУПРУГА ЗАДЕРЖАНА ПО ПОДОЗРЕНИЮ В СОВЕРШЕНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И НАХОДИТСЯ В КОМИССАРИАТЕ ПОЛИЦИИ В БЕЗАНСОНЕ.

— Видишь, я не соврала, Бен…

— Это все произошло из-за тебя! — вырывается у Бенуа.

— Нет! Это все произошло из-за тебя , Бенуа! Так что не переводи стрелки… Кстати, заметь, что полицейские, возможно, в чем-то правы… Вполне вероятно, что именно твоя жена прислала мне те письма!

— Нет, это сделала не она!

— Тебе неприятно такое слышать, да? Тебе неприятно слышать, что тебя предала твоя собственная жена… Твоя верная Гаэль решила тебя выдать!

— Она не могла меня выдать, потому что я никого не убивал! Я невиновен!

— Я заставлю тебя забыть это слово, — цедит сквозь зубы Лидия. — Ты больше не посмеешь его произносить…

Она касается щеки Бенуа, и он, отвернув голову в сторону, тут же чувствует, как его плечо пронизывает острая боль.

— Ты весь дрожишь, Бен… Тебе, видимо, холодно… Или же ты дрожишь от страха!

Он, не утруждая себя ответом, смотрит на грязный пол.

— Еще тебя мучает жажда. И голод. Не говоря уже о боли… Не хотела бы я оказаться на твоем месте!

Бенуа снова поворачивается к Лидии и смотрит ей прямо в глаза. Он замечает на лице женщины небольшой синяк. Это, вероятно, от удара, который он нанес ей, когда пытался убежать. Он с удовольствием ударил бы эту полоумную еще разок. Просто чтобы отвести душу. Но тут Бенуа вспоминает о мучениях, которые ему довелось перенести, и его воинственный пыл мгновенно улетучивается. Впрочем… У нее наверняка лежат в кармане ключи от наручников и от «клетки». Если бы ему удалось отнять их у нее, он, скорее всего, смог бы освободиться, а потом запереть ее в «клетке». Пусть посидит здесь, за решеткой, как сидел он!.. Уже от одной только этой мысли у Бенуа вдоль позвоночника начинают бегать приятные мурашки. Может, он даже немного пошалил бы с ней, прежде чем позвать сюда своих коллег-полицейских… Бенуа мысленно представляет, как Лидия оказывается в полной его власти, и это вызывает у него радостное возбуждение.

Он пытается пошевелить правой рукой — и тут же горько жалеет об этом: плечо пронзает такая острая боль, что у него перехватывает дыхание. Боль возвращает Бенуа к суровой действительности.

— Если ты во всем признаешься, твои мучения, возможно, прекратятся, — напоминает Лидия. — Ты мне уже рассказал о том, как убил мою сестру и на какие ужасные страдания обрек ее… Расскажи, где она сейчас находится, и я обещаю, что быстренько прикончу тебя. Не забывай, Бен, что тебя ждет либо медленная смерть, либо смерть быстрая… Других вариантов у тебя нет.

— Я сказал, что убил Орелию, потому что испугался за свою семью! Потому что я струсил! Но я тебе соврал, Лидия! Соврал!

— Это сейчас ты мне врешь…

— Нет! И у тебя есть возможность это проверить! Тебе нужно всего лишь поехать и взглянуть на доказательство, о котором я тебе говорил! Пока Гаэль находится в комиссариате, ты можешь зайти в мой дом, ничем не рискуя!

— Ты меня раздражаешь, Бен. — Лидия вздыхает. — У меня нет желания слушать твою болтовню… Ты мне уже надоел своими россказнями… А я не люблю, когда мне надоедают… — Она становится прямо перед Бенуа и наклоняется к нему. — Поэтому сейчас я займусь… тобой.

Она улыбается ему своей ядовитой улыбкой.

Бенуа решает рискнуть. Совершив буквально нечеловеческое усилие, он бьет правым кулаком Лидию в челюсть. Она теряет равновесие и с криком падает, однако Бенуа успевает хорошенько врезать ей ногой по голове.

Затем он несколько секунд ошеломленно смотрит на Лидию, не веря своим глазам: столь грозная еще совсем недавно львица валяется, словно тряпичная кукла, на полу. Бенуа становится на колени, сжимает зубы и вытягивает свою правую руку вперед, причем настолько сильно, что ему кажется, что она вот-вот выскочит из плечевого сустава. Его рука дрожит от напряжения, как кленовый лист. Однако Лидия упала слишком далеко, и ему до нее не достать.

— Черт бы тебя побрал!

Бенуа садится на пол и пытается дотянуться до неподвижного тела своей мучительницы ногами, чтобы придвинуть его поближе к себе. Поначалу у него ничего не получается, но затем, напрягшись из последних сил, он все же умудряется пододвинуть тело Лидии так, что теперь может залезть рукой в ее карманы. Боль в ране становится почти невыносимой, но Бенуа не сдается. Однако все его усилия оказываются напрасными: в карманах Лидии ничего нет.