Карин Жибель: Укус тени

Прямо перед ним, почти у потолка, — малюсенькое подвальное окошко с ржавой железной решеткой, сквозь которое проникают слабые солнечные лучи. Единственный здесь источник света.

Он поворачивает голову направо — и тут же чувствует острую боль в затылке. Когда боль немного стихает, он замечает толстые металлические прутья. Решетка. От пола и до потолка…

Когда он пробует подняться, у него начинает кружиться голова, перед глазами все плывет. Он встает сначала на четвереньки, затем на колени и наконец поднимается в полный рост и осматривается по сторонам. Совершенно незнакомое помещение.

Он делает несколько шагов вперед, хватается руками за решетку, находит в ней дверь, пытается ее открыть: лихорадочно дергает за ручку. Безрезультатно.

Закрыто на замок.

Его сердце начинает сильно колотиться. Очень сильно.

Он машинально ищет рукой свой пистолет и обнаруживает, что кобура пуста. Ему становится страшно.

Второй вывод: он вляпался в какую-то гнусную историю…

По ту сторону решетки, превратившей его в узника, — зловещий полумрак. Тем не менее ему удается разглядеть грязные стеллажи, множество картонных коробок, пустые бутылки и стаканы. Возле стены — какие-то сельскохозяйственные инструменты и — опять же — картонные коробки. Чуть дальше — лестница. Вот и все, что он может увидеть с того места, где сейчас находится.

Это похоже на гараж или подвал. Довольно загаженный. Настоящая крысиная нора.

Но как, черт побери, он здесь оказался?

В нише — что-то вроде санузла: умывальник, душ, унитаз.

Чувствуя, что голова все еще кружится, он решает присесть. На полу валяется одеяло, и он садится на него: спиной к стене и лицом к решетке. Эта решетка установлена в два расположенных под прямым углом друг к другу пролета и находится прямо перед ним и справа от него. Его, словно дикого зверя, посадили в некое подобие клетки.

Он изо всех сил пытается сосредоточиться и вспомнить, как он сюда угодил. Но ему это не удается.

Полный пробел в памяти.

Он обшаривает карманы своих джинсов и пальто. В них — пусто: ни мобильного телефона, ни бумажника, ни ключей. Вообще ничего. Но самое страшное — это то, что пропал его пистолет.

А еще у него ужасно болит голова.

Он касается кончиками пальцев своего затылка и, взглянув затем на них, видит частички запекшейся крови.

«Черт побери, меня чем-то ударили по голове!..»

Его джинсы — в грязи, пальто — тоже. Его, по-видимому, волокли по земле.

Он снова пробует хоть что-то вспомнить, но у него в голове — полный хаос. Какие-то расплывчатые и бессмысленные видения.

— Черт возьми, что же со мной произошло? — невольно вырывается у него.

— Что-то не так, майор? Наверное, побаливает голова?

Он вздрагивает: эти слова донеслись откуда-то из темноты. Он напрягает зрение и различает в глубине помещения по ту сторону решетки чей-то силуэт.

— Кто… кто вы?

— А вы сами не помните?

Этот голос и вправду кажется ему знакомым… В его мозгу стремительно мелькают какие-то разрозненные воспоминания.

Женщина. Рыжеволосая, очень симпатичная. Да, он ее помнит. Смутно…

Он поехал с этой женщиной к ней домой… Но где он ее встретил? Этого он не помнит. Они выпили по стаканчику, он ее обнял… Потом — черная дыра.

Как же ее зовут?

Он подходит к решетке, хватается за прутья руками. И тут вспоминает…

— Лидия?..

— Я вижу, что память постепенно возвращается к вам, майор!

Прекрасно: он не ошибся в ее имени!

— Лидия… Почему вы меня здесь заперли? Что это за дурацкие шуточки?!

Силуэт выныривает из темноты и плавно движется к нему, но останавливается в полутора метрах от решетки. Теперь он ее точно вспомнил. Высокая, элегантная. Длинные волосы, светлая кожа. Но сейчас на ее губах — зловещая улыбка.

— Хватит меня дурачить, Лидия… Немедленно откройте эту решетку и… Прежде всего скажите, куда подевался мой пистолет!

— Ваше оружие — в моих руках. Как, впрочем, и ваша жизнь…

Его пальцы сжимают холодный металл. Все еще стоя возле решетки, он пытается придать уверенность хотя бы своему голосу — раз уж не удается придать уверенность своим мыслям и движениям. «Как, впрочем, и ваша жизнь …»

— Если это и в самом деле шутка, то она совсем не смешная!

Лидия делает шажок вперед, но все еще держится на безопасном расстоянии. Ему до нее не дотянуться.

Ему уже лучше видно ее лицо, хотя оно наполовину скрыто полумраком. По тому, как она пристально смотрит прямо ему в глаза, он понимает, что это никакая не шутка.