Лиджия Дей Пенафлор - Все это правда

– Хм.

– Она сказала, что выгнать этих людей из своего нового дома для нее символично. Типа, окончательный переход в новую жизнь или что-то в этом духе. Она назвала это… не могу вспомнить слово. В любом случае, эти люди все равно не понимали, что такое искренняя человеческая связь. Фатима вложила душу в «Подводное течение», это стало для нее способом раскрыться, а ее друзья даже не прочитали книгу. Конечно, она разочаровалась в них, – она к ним с открытым сердцем, а взамен ничего.

– Да, печально.

– Я хорошо ее понимаю.

– Почему?

– Потому что… (Вздыхает.) Мы с подругами устраивали вечеринки у меня дома. Ребятам из Грэма нравилось приходить ко мне, а моим родителям нравилось принимать гостей. Они были рады, что я, типа, учусь работать в команде, планировать и организовывать.

– Ясно…

– Так получалось, что даже в будние дни полшколы приходило ко мне поиграть в баскетбол, поплавать в бассейне и посмотреть телик. Но сколько человек реально меня знали? Двое? Бывало, что я весь день сижу в своей комнате, и никто даже не поинтересуется, где я.

– Да уж…

– Друзья Фатимы не понимали, что означает «одно живое сердце встречает другое живое сердце». Но нам она сказала, что в тот вечер в школе ей стало ясно, что мы полностью открыты и готовы к честной и прозрачной жизни. Она сердцем почувствовала, что может раскрыться перед нами. И мне хотелось, чтобы все мы тоже раскрылись перед ней. Мне хотелось, чтобы мои подруги относились ко мне серьезно. А еще я боялась, что она и меня вытолкает прочь из своей жизни, понимаете?

– Понимаю.

– Вспомнила, «табула раса»! Вот как она это называла. Правильно я сказала?

– Да. Это значит «с чистого листа».

– Именно так оно и было. Новое начало. Фатима сказала, что давно мечтала найти таких друзей, как мы. Она перед нами, словно открытая книга. (Думает.) Ерунду сморозила. Я сказала «открытая книга», но не в смысле, что это типа каламбур. Извините. Можете это вырезать.

(Смеется.)

– Подождите. Вы ведь можете это вырезать? Я имею в виду, вы ведь уберете из интервью всякую чушь? Потому что я себя знаю, я обычно говорю много глупостей.

– Посмотрим.

– Боже мой. (Вздыхает, пьет воду из стакана.)

– Так, значит, Фатима была как открытая книга?

– (Смеется.) Ага. Солейл нашла коробку с надписью «Подводное течение».

– Ого! И она открыла ее?

– Фатима сама ее для нас открыла. Мы с Солейл все шептались про ту коробку, и наконец Фатима сказала: «Почему вы просто не попросите меня открыть ее, а?» ( Смеется.) Она уселась на ковре в гостиной и разобрала всю коробку у нас на глазах.

– И что оказалось внутри?

– Много всего. Блокноты с мраморной обложкой, блокноты на спирали, семейные фотографии, распечатки «Подводного течения», все перечерканные цветными ручками и обклеенные стикерами. Солейл сказала: «Это та самая рукопись, которую я взвешивала в кабинете у доктора!» Она была просто на седьмом небе от восторга. Но круче всего оказался рулон бумажных полотенец.

– Рулон бумажных полотенец?

– Да, у Фатимы был целый рулон бумажных полотенец. Знаете, такие коричневые, которые обычно висят в автоматах в общественных туалетах.

– Ясно…

– Короче, такой вот рулон. Фатима развернула его, и там оказалась временная шкала «Подводного течения», с самого начала до самого конца нарисованная маркером. Мы раскатали его полностью – из гостиной по коридору до самой входной двери.

– Ничего себе.

– Вот-вот. Даже не временная шкала сюжета; Фатима сказала, что это временная шкала переживаний – типа, там показано, что персонажи чувствуют в течение всего сюжета, а также что чувствовала она сама, пока писала книгу.

– Потрясающе.

– Все просто офигели, увидев этот рулон. Хотя мне больше понравились фотографии. У Фатимы была очень молодая мама, по крайней мере, она очень хорошо выглядела. Но почему-то все решили, что временная шкала важнее, так что не стала ничего говорить. Просто не хотела никого обижать. Знаете, Фатима украла этот рулон из ресторана «Олив Гарден».

– Правда?

– Ну да. Голыми руками разобрала автомат и вынула оттуда рулон.

– Ха-ха! Забавно.

– Обалдеть, правда? Никогда бы не подумала, что Фатима Роу ходит в «Олив Гарден».

Вечером Санни Вон достала ноутбук и ввела в поисковик – Брэди Стивенсон. Брэди не назвал свою фамилию, но Санни прочитала ее на расписании уроков, оставленном им на парте.