Илья Пряхин - День города

– Ну что ж, Вадим Сергеевич, до свидания, – сказал Орловский, когда машина остановилась напротив дома Демидова, и, изобразив свою фирменную улыбку «Да не сомневайся ты – я свой парень!», проникновенно добавил: – Надеюсь, до скорого.

– Знаете, Алексей Леонидович, – задумчиво проговорил Вадим, уже взявшись за ручку открытия двери. – Я только одного не понял: зачем была нужна вся эта показуха?

– В смысле? – удивленно поднял брови мэр.

– Приехали в рабочее время на комбинат, в присутствии Паши пригласили на разговор, позвали сесть к себе в машину на глазах всего цеха. По-другому нельзя было? Теперь народ болтать начнет, напридумывают черти что. Не будете же вы утверждать, что действительно приехали с проверкой?

– Не буду, – расплылся в лукавой улыбке Орловский. – Это, Вадим Сергеевич, для того, чтобы вам было проще принять правильное решение. Болтать начнут обязательно. Думаю, людская молва уже причислила вас к числу моих новых соратников. Оставаться на старом месте вам теперь как-то даже неудобно – мало ли, что люди подумают. Так что, Вадим Сергеевич, не надо разочаровывать своих уже почти бывших коллег.

Как только за Демидовым захлопнулась дверца, Орловский, словно маску, снял с лица добродушную улыбку, откинулся на спинку сиденья, сосредоточенно глядя в спину удаляющемуся Вадиму.

– В мэрию, – бросил он водителю и устало прикрыл глаза.

Рабочий день давно закончился, и небольшая парковка у здания городской администрации оказалась почти пустой, лишь в самом ее центре, на месте, специально предназначенном для машины мэра, красовался сейчас роскошный черный лимузин.

– Идиот, – сквозь зубы процедил Орловский. – Еще бы сопровождение с мигалками заказал. Или оркестр для торжественной встречи.

Одним из клиентов конторы «Буханский и партнеры» являлась американская корпорация «Глобал Электрик», которая с недавних пор сильно заинтересовалась деятельностью Шмаровского Электродного завода. Орловский догадывался, какие вопросы прибыл решать с ним Буханский – вопросы, требующие неспешного обсуждения в тихой интимной обстановке и никак не предполагающие лишнего внимания к договаривающимся сторонам. Однако Герман Иосифович остался верен себе: прилетев из Москвы, он не мог ограничиться наймом обычной неприметной машины для поездки в Шмаров, а заказал огромный представительский лимузин с водителем. Потребность постоянной демонстрации окружающим своего высокого статуса порой приобретала у него какие-то болезненные формы, и Орловский удивлялся, как старому юристу удается обстряпывать иногда весьма деликатные дела своих непростых клиентов при такой тяге к показушному блеску. Вот и сейчас – припер свой сверкающий сундук прямо под окна мэрии в нерабочее время, чтобы каждый мог задуматься о том, что это за высокие гости заседают с градоначальником по вечерам.

В приемной на черном кожаном диване, закинув ногу на ногу, вальяжно расположился пожилой седовласый господин в идеально подогнанном светлом костюме. Скромно выглядывающий из-под обреза рукава массивный «Ролекс», золотая заколка на галстуке, элегантные очки в золотой же оправе, перстни, украшавшие как минимум половину пальцев обеих рук, – все эти невинные безделушки молчаливо, без словесных презентаций и визитных карточек, демонстрировали степень успешности своего владельца. Господин сосредоточенно изучал какие-то бумаги из тонкой кожаной папки, перед ним на полированном журнальном столике дымилась, наполняя приемную волшебным ароматом, чашка черного кофе.

– Герман, дружище! Ну, здравствуйте, дорогой мой, здравствуйте, – привычно забалагурил Орловский, едва переступив порог.

Он крепко стиснул руку поднявшегося ему навстречу Буханского, потом, словно в порыве восторженных чувств, обнял его, прижал к себе, энергично похлопывая по спине и не замечая мимолетной гримасы удивления и неудовольствия, проскользнувшей по лицу юриста.

– Извините, что задержался, но дел навалилось – вы не представляете! День города – это ведь для простых людей праздник, а для нас, руководителей, только хлопоты одни. Мариночка, ты на сегодня свободна, лети, деточка, кавалеры заждались, поди. А вы, Герман, прямо с самолета? Наверняка и не ужинали еще. У меня вот тоже так – ни сна, ни отдыха, иногда и поесть толком некогда.

Не замолкая ни на секунду, Орловский провел гостя в кабинет, услужливо и чуть суетливо отодвинул для него стул перед столом для совещаний, сам демократично пристроился не на своем кресле, а на другой стороне, напротив Буханского.