Василь Абзи - Быль да небыль. Порвали сказку

Купивший заветную бутылку водки и опять же, что подешевле, ОН сразу же засунул её в рукав сво- ей лёгкой весенней куртки. Будто нет у него ничего, и ОН не алкаш какой-то.

Затем ОН вышел из магазина, обогнул его, чтоб стало меньше любопытных глаз, и здесь же, с горла, сделал несколько смачных глотков.

,Как мало в этой жизни надо: поставил цель и сделал», – содрогаясь от выпитой водки, самокри- тично усмехнулся ОН. А затем, с той же лёгкостью, для собственного удовлетворения, добавил:, Ну, а теперь можно и закурить».

И уже прикуривая сигарету, ОН увидел, как мимо проходит знакомый ему человечек. И узнал ОН его не в лицо, не по походке, уже прижимающей тело к земле, а запомнившимся жёлтым солдат- ским бушлатом, который и сейчас, при этой тёплой майской погоде, он почему-то не снял. И просколь- знувшее слово, человечек, было связано только с его маленьким ростом. Может метр шестьдесят, не больше. И словно не нашедший, на своём складе» бушлата по размеру, он обернул это выцветшее одеяние вокруг себя и, придерживая двумя руками, чтоб грудь защищало, этот человечек куда-то тихо плёлся.

Эй, капитан, – ещё одним словом окрестил ОН его. – Куда идём, родной?

Человечек в бушлате остановился, посмотрел и о чём-то своём подумавший, неторопливо подошёл к нему.

Я слушаю.

Ты что, капитан, не узнаёшь меня, – постарал- ся по-приятельски улыбнуться он.

Нет пока, – продолжал сосредоточенно смо- треть человечек.

И в его мозгах мелькнуло маленькое разо- чарование к самому себе:,ОН же не сват ему, не брат, ОН не живёт с ним на этих порой пустующих улицах и под одним картоном не спит, а то, что ночь один раз скоротали, так это ни о чём не говорит».

А была эта встреча прошлой поздней осенью, когда ОН, пьяный, свалился куда-то в кусты, а этот человек растормошил его и вытащил, чтоб не загнулся ненароком. Ни карманы не обшарил, не бросил, а именно вытащил, как спас. И, если б ни этот армейский бушлат, ОН и сам бы его не узнал. Сдал капитан, изменился, стал более сморщенным и худым, и видно не одна болячка доставала его

изнутри. И это понятно: бродяжничество к другому не ведёт.

Узнал, не узнал, не важно, – бодряще отки- нул ОН их общее замешательство. – Выпьем, давай,

если хочешь.

Жестом лёгкого безразличия капитан качнул головой:

Давай. Хочу.

Тогда ОН достал из рукава свою початую бу- тылку и протянул её ему:

Делай!

Что, с горла что-ли.

Ну, а что… Или хочешь схожу… пару стакан- чивов возьмём.

Ну да, лучше с ними, Да и сядем где-нибудь… подальше отсюда.

Хорошо. Ты с бутылкой постой, а я сейчас,

и тем же путём, каким сворачивал за угол, ОН поспешил обратно в магазин.

А за спиной вдогонку раздалось:

Хлеба ещё купи. Половины булки хватит.

Хорошо.

Этот человек, в звании капитана советской ар- мии, командир какой-то специальной роты, если не врал конечно, он восхищал его всё больше. Что при первой встрече, что сейчас. Независимость полная. Не боязнь никого и ничего. И стать бездомником в этой жизни, а честь свою не потерять, – не каждому дано. А как этот капитан, щуплый на вид и малень- кий, той поздней осенью, уронил» троих парней, ОН до сих пор не понял.

Те решили забрать у них бутылку водки, а капи- тан их «ласково раскидал».

И также ласково попросил:

Не надо, парни. Мы сидим, вас не трогаем, а вы почему-то решили.

И тогда, после этой ночи, ОН поразился лишь одному, что такие люди бомжуют. И их разговор, из той ночи, ему тоже припомнился:

А в Чечне был или не был? – всё расспраши- вал ОН его.

Да… был, – тогда коротко ответил он, – везде был, где ты даже не слышал. А Афганистан был моей первой командировкой. – И, чтоб замять разго- вор, он для ясности добавил. – Ты ж мирный чело- век, ты многого не знаешь. Тебе вот кажется, что все так живут и никакой другой, машины» нету. А она есть, только я выпрыгнул из неё. У меня теперь своя армия в голове… Понимаешь, о чём я говорю. Своя!

Да, понимаю, – на самом деле мало, что по- нимая, соглашался ОН.

А капитан, он долго тогда помолчал и устало добавил:

Понимаешь, я не первый в этой жизни, кого не враг убил, а собственная армия добила.

Но затем ОН сменил тему. Ему уже казалось, что ОН участвует в жизни капитана, и потому, как участвуя, спросил:

А как жена? Дети?

Нет никого, – всего двумя словами, но слиш- ком трагичными ответил он. И здесь же переспро- сил. – Вот ты сам, есть у тебя семья?

Сын… Жена, – с грустью, но в другом значе- нии, тогда ответил он.

Ну, а чё-ё ж ты здесь тогда болтаешься? Ни в постели спишь, ни с женою.