Владимир Колычев - Мертвая бухта

– И позавчера.

– А это уже не наше дело! – Лика толкнула меня, задавая направление.

И я пошел дальше, заставляя себя сосредоточиться на спуске.

Я не знал, кто вмуровывал железные скобы в скальную породу, сделано это было давно и на совесть. Возможно, местные умельцы даже не пользовались альпинистским снаряжением или даже просто веревкой. И я мог бы спуститься вниз без страховки, но со мной Лика, и кому, как не мне, заботиться о ее безопасности.

Но, спускаясь вниз, я поймал себя на мысли, что не могу всерьез рассчитывать на страховку. Как будто кто-то из покойников мог в любой момент перерезать веревку. Тот же Сальников Семен Данилович, например. Зря мы ворвались в его ночную жизнь, возможно, нам грозит опасность.

Бодрящая вода разрушила мои тревоги, жаркое солнце настроило на курортный лад. А после полудня Лика пошла купаться, вода снова показалась ей холодной, но на этот раз она не остановилась, а смело вошла в море.

На обратном пути я не забивал себя голову темными мыслями, но, проходя мимо знакомого памятника, бросил взгляд за оградку. Не было там никого, скамейка пустовала.

Зато я заметил белый платок за воротами дома, первого по счету от кладбища. То ли голова в платке мелькнула, то ли руками кто-то махнул, может, с наволочки воду стряхивали перед тем, как на веревку ее повестить.

Вечером мы с Ликой собрались на прогулку в поселок. В поселке набережная, кафе там, клубы, почему бы не отдохнуть культурно? Машину брать вовсе не обязательно, такси заказать не проблема.

Лика начала собираться, накручивала волосы, красилась, я же заглянул в огород, отделенный от переднего двора высоким забором. Там и застал бабу Варю, которая собирала баклажаны. Увидев меня, она помахала рукой и предложила мне с десяток «синеньких», как их здесь называли. Я вежливо отказался.

– Тогда я икры вам занесу… – сказала баба Варя, утирая пот с морщинистого лба. – Холодненькой. Завтра.

Я улыбнулся. Нет ничего лучше свежей, но холодной баклажанной икры на похмельную голову, ну, если только борщ со сметаной.

– Теть Варь, вы мне лучше скажите, кто у нас там в первом доме живет? – спросил я и махнул рукой в сторону кладбища.

– А-а! – загадочно протянула баба Варя. – Женщина дом купила, – заговорила она, раздумывая, с чего начать. – Богатая… Дюже богатая. «Мерседес» у нее белый, дорогой!..

– А сама она в чем ходит?

– Тоже в белом!.. Но это сейчас! Раньше в черном ходила! Пока год не прошел!

– Куда год не прошел?

– Да не куда, а вообще!.. Марта ее зовут, по отчеству не знаю… Она сама просила ее без отчества называть! – уточнила баба Варя.

– В черном чего ходила?

– Так мужа она похоронила… И сама рядом поселилась… Теплицу завела, гвоздики выращивает, каждый день свежие цветы… Раньше покупала, а с весны сама выращивает…

Я уже понял, о ком идет речь. И даже повеселел. Интересная она женщина, эта Марта в белом, может, и со странностями, но, слава богу, живая, а не мертвая.

Правильно сказала Лика, Марта убита горем. Не живая и не мертвая…

– А муж когда умер?

– Да весной год был… Марта дом сразу же купила, ремонт сделала… Фирму наняла, так они там и памятник сделали, и дом в конфетку завернули… Как ремонт закончился, так и живет… А ты что интересуешься?

– Завидую. По мне так убиваться никто не будет.

– А ты бы еще помоложе себе нашел! – с пренебрежением фыркнула баба Варя.

– И помоложе были. Но давно.

Первой моей жене было восемнадцать, когда она замуж за меня выходила, второй – двадцать четыре. Это сейчас они уже не молодые. И жены они чужие. Одна ушла, не выдержав трудностей военного быта, вторая сбежала от моих измен. Никому из них я не нужен. И сын признает меня со скрипом. У него другой отец, настоящий, а я всего лишь биологический.

– И я молодухой была… – вздохнула баба Варя с задорным блеском в глазах. – Всю жизнь с Василием. Схороню его и буду ходить к нему каждый день… Тю, ты, сказилась баба на старости лет! – перекрестилась она и взяла ведро с баклажанами, собираясь уходить.

Я не стал ее останавливать. Самое главное она рассказала, а подробности личной жизни безутешной вдовы меня мало интересовали. Да и вряд ли Марта близко подпускала к себе бабу Варю. Наверняка живет себе затворницей, только дом и кладбище. А если куда-то уезжает, мне какое до этого дело?

Вечеринка удалась, в ночном клубе с видом на море мы зависли до четырех утра, вернулись домой пьяные и довольные. И заведенные. Лика даже исполнила стриптиз, подражая танцовщицам из клуба. Приват с продолжением выжал меня досуха, и я вырубился в состоянии полного физического и морального удовлетворения.