Ярослав Пилипенко - Навстречу звезде

Силиконовые женщины, жалующиеся на мужчин, не ценящих их душу. Женоподобные мужчины, на километры отравляющие всё самолюбованием. Мода на моральное и физическое уродство в каждом этом человеке цветёт и пахнет.

Неужели моя жизнь пройдёт в этом вечном негодовании и бессильном отторжении общества? Я вышел снова покурить, чтобы отвлечься от поглотивших меня мыслей. Выкурив две сигареты подряд, я закашлялся и выкинул пачку. Так можно и пристраститься к этой пагубной привычке.

Лучше всего в дни душевной слабости мне помогали простые монотонные дела. На рабочем месте это была бухгалтерия и уборка. Перекладывать с места на место стопки журналов и газет не имело большого смысла, как и вытирать пыль. Но это успокаивало.

По дороге домой решил устроить себе небольшой пир. Не веря в собственное предположение, думал, что это может помочь справиться с кошмарами. В кулинарии я абсолютный профан и потому купил в магазине уже готовый салат из свежих овощей, пасту с двумя разными соусами и бутылку апельсинового сока. На мой взгляд, это был почти эталон здорового ужина, несмотря на то, что уже много десятилетий все овощи и фрукты шли в продажу напичканными всевозможными химикатами.

Наевшись до отвала призрачно полезной едой, я, настраивая себя исключительно на положительные мысли, расслабился на кровати. И вскоре, уставший и сытый, уснул.

Гул плавно нарастал и перешёл в голоса. Голоса в унисон повторяли одно и то же. Я чувствовал движение вокруг, но не видел ничего. От этого становилось ещё страшнее. Тьма сна была ледяной, но в моих лёгких будто горело пламя, а шею стягивала петля. Плоть моих невидимых во тьме стоп рвалась с треском, будто её выдирали. От этой боли я очнулся в поту в своей квартире посреди ночи и больше не смог заставить себя даже прилечь на кровать. Сидел в состоянии прострации, уставившись в экран телевизора до самого утра. И ничего не чувствовал. Ни страха, ни злости, ни жалости к себе. У меня не было на это сил.

Я не помню дороги на работу. Моё тело выполняло ежедневные действия на автопилоте. Не знаю, завтракал ли я. Не знаю, закрыл ли входную дверь. Ночевал ли я дома вообще или всё это время был в протёртом рабочем кресле?

Проваливаясь на работе в сон, видел пульсирующую зацикленную картину. Я шатаясь пытался поднять голову, чтоб увидеть своё лицо в зеркале, и, когда мне это удавалось, из моего отражения на меня бросался я сам. Вместо лица у отражения был череп в лохмотьях гнилой плоти с широко открытым ртом и червями из глазниц и носа. Я чувствовал, что схожу с ума. Надо было что-то делать. Я начал рыться в журналах, надеясь найти статьи о борьбе с бессонницей или кошмарами.

Во всех найденных статьях одно и то же. Нужно больше гулять, избавиться от вредных привычек, побеспокоиться об удобном спальном месте. Если же всё это не поможет, обратиться к врачу. Но нет больше сил на прогулки, и нет вредных привычек. А пойти к врачу – значит выписать себе билет в психиатрическую лечебницу, там и сгнить. С красочностью и извращённой реалистичностью моих кошмаров меня будут препарировать как лягушку на студенческом практикуме по биологии. Будут пытаться найти причины и связи, копаться в моём грязном белье, не пытаясь вылечить, а ради науки. Ради защиты диссертации или из банального любопытства. Еженедельно я вижу в свежих газетах колонки о том, как люди умирают, обратившись к врачам с банальной простудой. Мне нужен другой выход.

Я вспомнил, что Патрик частенько рассказывал о том, что вращается в кругах, где наркотики – само собой разумеющаяся часть досуга. И не раздумывая пошёл к нему.

– Слушай, Патрик…

– Во-первых, привет. Что с тобой? Ты не на героине случайно? Белый как новый унитаз, – ухмыляясь спросил болтливый друг.

– Да заткнись ты! Слушай!

Патрик вышел из ларька с озабоченным лицом и подошёл вплотную ко мне.

– Что случилось?

– Мне нужно что-нибудь для сна. Сильное. Понимаешь?

– А ты пробовал традиционные методы?

– Не нужны мне традиционные – срываясь на крик, продолжал я.

Он взял меня под руку и завёл за ларек.

– Да тише ты, тише. Объясни проблему, и я подберу решение. Только не вопи.

– Я не спал так давно, что уже и не помню, как всё началось. Мне нужно что-то, чтобы спать. Спать без снов. Понимаешь? Спать как убитый, – мои глаза наполнились слезами.

– Тише, тише. Я понял – «как убитый». Убиться тебе надо. Как решу вопрос, подойду к тебе. А сейчас иди, не распугивай клиентов. – С небывалой ранее заботой в голосе подтолкнул меня в сторону моего ларька Патрик и, с подозрением глядя на меня, ушёл к себе.