Александр Васильев - Из тьмы

Померкла и грустная улыбка. «Посмотри вниз» – единственный его роман, который так ни разу и не был переиздан. Всего три тысячи экземпляров с этой дурацкой обложкой, и все. Порой он думал, что стоило переписать его полностью, прежде чем, сдавать в редакцию. Но ему нравилось, как была написана эта история, хотя он и понимал, что она совершенно не дотягивала до его нынешнего уровня.

«Нынешнего, – пронеслось в его голове. – Нынешний-то уровень – ноль без палочки».

Он уже собрался поставить книгу на место, как заметил, выглядывающий листок между страниц ближе к концу повествования.

«Теперь я знаю, до какого момента дошел последний читатель».

Он открыл книгу на закладке, и свернутый вдвое, пожелтевший листок, упал к его ногам.

Что-то кольнуло в груди и отдалось слабым эхом в висках, когда он заметил проступающий рельеф от напечатанных на машинке строк. В некоторых местах точка пробивала бумагу насквозь.

Дрожащими руками, Антон поставил книгу на место и поднял листок с пола. Но разворачивать его не стал. У него не было сомнений, что это еще одно продолжение тех пожелтевших старых страниц, которые он нашел в своей квартире и на чердаке дома.

«Но откуда она здесь?» – подумал он.

Дрожь в руках стала тише, но по спине волнами пробегали мурашки, а предплечья покрылись гусиной кожей.

Боясь получить новую перегрузку сознания, он решил оставить прочтение этого текста на вечер, когда останется один в своей комнате. Поэтому он свернул листок вчетверо и запихнул его в задний карман джинсов.

Вернувшись к столу, он задумался о том, что этот листок служил кому-то закладкой. А значит, что этот кто-то мог что-то знать. Мог сам подкладывать их…

«И пробрался в мою квартиру и в мой дом, а еще просчитал, что я захочу зайти в библиотеку и обязательно увижу „Посмотри вниз“? Что я, в порыве глупой ностальгии, захочу взять ее в руки и увижу…» – это показалось ему бредом. Но бредом, не лишенным смысла. Вот он лист формата A4, с отпечатанным на машинке текстом, который был вложен в книгу. Он так же реален, как и остальные два. Только появление этого вполне можно было отследить.

Отследить!

Антон вновь подошел к стеллажу и взял свою книгу. Открыв форзац, он взглянул на приклеенный листок возврата. Листок, на котором обычно пишется только дата, когда читатель должен будет вернуть книгу обратно. И да, в первых двух строчках стояли только даты: 2.03.98. и 5.10.99 . Но в третьей значилось: 16.08.00. Л-586 .

«И кто же ты такой, Л-586? И почему вдруг тебя записали в этот лист?»

Заложив форзац указательным пальцем, Антон вышел на лестничный пролет и прислушался. Никаких звуков не было.

«А если поймает?» – пронеслось в его голове.

«Успею», – не слишком обнадеживающе подумал он, вернулся в зал и быстрым шагом обошел стойку библиотекаря.

У стены, примерно в полуметре от выдвинутого стула, стояли два шкафчика с маленькими выдвижными ящиками – архив карточек читателей в алфавитном порядке. Многие буквы дублировались несколько раз, и Антон надеялся, что ему не придется перебирать сотню другую карточек. Он лихорадочно перебегал взглядом с одной наклейки с буквами на другую (отметил, что в ряде случаев не везде они придерживаются алфавитного порядка). В груди громко ухало, а волосы на затылке готовы были встать дыбом. Он думал о ковре.

Лестницу устилал ковер, красный с серыми цветами. Довольно старый, местами полинявший, но все еще способный глушить звук проходящих по нему каблуков. Ковер упирался в зал. А зал был застелен своими коврами. И значило это только то, что он не услышит, когда библиотекарша вернется с подшивками старых газет. Он услышит только ее раздраженный, злой и циничный крик. Крик, обличающий его в выведывании не доступной ему информации. Возможно, она подумает о воровстве. Возможно, представит его как маньяка, выискивающего своих жертв по библиотечным карточкам. И последняя мысль не показалась ему такой уж глупой, – библиотекари тоже читают и не только русскую классику, но и зарубежные триллеры и прочую беллетристику о неуравновешенных личностях. А вспомнив свой вид в зеркале и произведенное на эту женщину впечатление, он точно не рассчитывал на похлопывание по плечу и предложение о помощи в его не легких поисках.

Он почувствовал, как промокла рубашка в районе подмышек, и пара ледяных струек пота неприятно скатились по коже. Его передернуло.

В гнетущей тишине ему показалось, что кто-то ступает по мягкому ковру читального зала. Крадется тихо, словно боится спугнуть его. Вот он уже обходит стойку. Еще шаг и он уже на расстоянии вытянутой руки от…