Григорий Тюренков - Калейдоскоп триллеров

– Да мой район сильнее! Да наши пацаны побьют ваших!

Каждый тянет на себя одеяло. Особенно те, кто в этом ни хрена не разбирается. Серьезные люди, которые строили криминальный уклад города, участвовали в разборках и «стрелках», бились за место под солнцем в девяностые годы – давно уже все поделили, и уж точно никогда не будут об этом кричать на каждом углу. Не по статусу им такой «кипиш»! Они довольствуются плодами крови противников, которые навсегда сгинули в могилах на Славянском кладбище. Из нескольких тысяч осталось от силы сотня человек, контролирующих каждый свою «землю». В той криминальной войне выжили самые хитрые, дальновидные и сильные хищники. Кому – надо заплатили, кого надо убрали, с кем надо договорились. Делить казалось бы нечего! Но иногда человеческая наглость переходит все границы. И тогда вновь льется КРОВЬ…

По улице По улице Сормовской, объезжая неспешные маршрутки и автобусы двигался белый джип «Мерседес AMG». Сзади на небольшом расстоянии, будто привязанный шел черный «Фольксваген Пассат CC». За рулем сидел Емеля, татуированный неандерталец из девяностых, личный водитель Большого. Большаков Егор Иванович, он же – Большой, сидел на соседнем сиденье, потягивая разливное «Майкопское» пиво и покуривая «Парламент лайтс». Взгляд голубых глаз рассеянно, останавливался на проходящей красотке, и тут же перепрыгивал на другую девушку. Так же и в жизни: Большой никогда не довольствовался своим, ему нравились чужие женщины, чужие автомобили, и вообще все, что не принадлежало ему, вызывало у него особое влечение. Именно поэтому, между Большим и Салом случился «рамс» из-за клочка бетона, на Набережной реки, которая принадлежала Салу, но так понравилась Большому, который хотел поставить на берегу СТО. У него уже было три СТО по городу, и две автомойки. Но ему не давало покоя, что такое место может принадлежать другому человеку. Поэтому пришлось ехать в Центр, на съемную квартиру, решать спор. Квартиру на улице Седина снял Клин, авторитетный жулик, обещающий помочь в разрешении спора и гарантирующий безопасность обоим сторонам конфликта. На «стрелке» он присутствовать не будет, но его авторитет будет гарантом спокойного решения проблемы. Несмотря на «правила», Большой сунул в карман маленький дамский револьвер, на случай непредвиденных ситуаций. За четыре дня он натренировался стрелять прямо через одежду. Пришлось, конечно, выбросить в мусорное ведро несколько новеньких курточек. Но, ни одна кожаная дорогая куртка не стоит живой «шкуры», которую могут прострелить вместе с башкой. Бронежилета у него не было, да и невозможно его носить под курткой. Слишком заметно, тем более Клин попросил решить спор мирно. Спереди в джипе вся основная сила его «бригады» – четыре боевика: Зубр, Клоун, синий от татуировок Борик и психопат Жаренный. В девяносто шестом они наехали на предпринимателя Скворцова, но он отказался платить за «крышу». Тогда Генка облил его бензином с канистры и поджег, да вот только не учел, что горючее попало ему на ботинки. Скворцов превратился в утробно мычащий кусок горелого мяса, а Генка получил ожоги стоп третьей степени, и погоняло Жаренный. От него можно было ожидать чего угодно и даже «бригадир» Большой опасался этого психопата. Но в данном деле он был идеальным бойцом. В его кармане лежал «АПС» и отсутствие запретов в его светлой голове было им только на руку. Остальные «пехотинцы» тоже имели солидный боевой опыт, и были готовы мочить по команде своего босса кого угодно. Борик грел в кармане «ПМ» и насвистывал мелодию, его нога стучала по коврику, он заметно нервничал. Даже беззаботный обычно Клоун был задумчив и писал смс, почесывая белесые брови. «Стрелка» будет проходить на съемной квартире, чтобы не было «подстав» и «постановок».

С Юбилейного микрорайона выехали два автомобиля: изумрудный «БМВ – X 5» и серебристый «БМВ – 725» с мощным пятилитровым двигателем. В джипе ехала ударная «команда» Салова Юрия Олеговича – известного в криминальных кругах наркодилера Сала. Четверо бандитов в спортивных костюмах негромко переговаривались во внедорожнике, Топор снарядил обойму «кедра» и спрятал его под легкое пальто. Сам Сало развалился на заднем сиденье «725», и, обнажив запястье левой руки, вколол в тонкую вену острую иглу инсулинового шприца. Он редко употреблял, но сейчас нужно было полное спокойствие и взвешенность решений. Метадон расслабил, дыхание выровнялось, зрачок сузился и почти слился с черными глазами. Сало почесал тонкий нос, закурил «мальборо» и прикрыл глаза.