ШаМаШ БраМиН - ПЕС

– Маша! – неожиданно для себя сказал Юрий. – Стань моей женой!

Девушка пристально на него посмотрела:

– Зачем?

– Затем, что ты богиня! – воодушевленно ответил учитель.

– Хорошо, – просто, даже как-то обыденно, согласилась девушка.

Гайанский обнял ее, а она приложила голову ему на грудь. Так они простояли очень долго, забыв про кофе, про театр, наблюдая, как весеннее солнце медленно заходит за уродливое здание министерства.

Потом они спустились в мастерскую. Маша была первой, кому он показывал свои немногочисленные работы.

– Здесь пыльно, – сказала девушка, попав в алтарь творчества.

– Все времени нет прибраться, – оправдался Гайанский, с нетерпением и трепетом ожидая ее мнения о работах.

Она рассеянно оглядела полотна и сухо подытожила:

– Круто …

– Тебе нравится?

– Да, наверно, – нейтрально ответила она, но заметив отчаявшееся выражение лица художника, поспешила добавить. – Я в этом не разбираюсь. Просто, красиво …

– Да? – обрадовался мужчина

– Красиво, – улыбнувшись, уточнила девушка, – с точки зрения бухгалтера. Я бы такую повесила в офисе.

Маша указала на рисунок с огненно красными тюльпанами, изображенных на фоне какой-то демонстрации – силуэты из толпы с плакатами и транспарантами. Перспектива фона была намеренно искажена, и казалось, будто манифестация проходит вдоль стены, на которой растут эти самые тюльпаны. Люди в толпе выглядели грязными, жирными пятнами на девственно алом полотне.

– «Блошиный смотр», – обрадовался Гайанский. – Дарю! Забирай прямо сейчас.

– Нет, нет, – поспешила отказаться девушка. – Потом. Сначала у главбуха разрешение спрошу.

Это был самый счастливый день в его жизни. Остальные дни потускнели, помрачнели и в итоге вовсе исчезли из жизни. И из памяти.

***

Он нажал кнопку звонка. Через минуту, забрякали замки. Маша открыла дверь:

– А, ты. Привет.

– Привет, любимая, – учитель вошел и, добродушно улыбаясь, попытался обнять жену.

Но, Маша его легонько оттолкнула.

– У меня котлеты горят. Иди мой руки.

В квартире аппетитно пахло жареным мясом. Исполнив поручение супруги, Юра сел за стол на маленькой, как он говорил «кукольной» кухне.

– Чем кормить будешь, жена!

Маша, молча, поставила перед ним тарелку с двумя котлетами и картошкой пюре.

– А ты?

– Не хочу, – супруга стояла у плиты, рассеянно смотря в окно.

Мужчина разрезал котлету и уже собирался насадить кусочек на вилку, когда Маша сказала:

– Юра, нам надо поговорить. Так дальше продолжаться не может.

– Как так? – спросил Гайанский, отложив приборы. – Что не так?

– Все не так, Юра! Мы живем в нищете! Моей зарплаты хватает только на еду, а твоя зарплата, если можно так ее назвать, полностью уходит на твое … хобби.

– Это не хобби, Маша, – рассердился художник, но улыбка продолжала светиться на его лице. – Это моя профессия.

– Нет, Юра, это хобби. Профессия приносит доход, а эта твоя … – Маша запнулась, подбирая слово, – твоё художество – хобби. Причем дорогое. Ты хотя бы примерно посчитал, сколько уходит на краски, полотна и прочую … ерунду?

– Ерунду?! Маша, это не ерунда! Если хочешь знать, это моя жизнь!

– Юра, – смягчилась жена, – предложение Димы еще в силе. Нормальная работа, тот же художник, только за компьютером. А его фирма, кстати, получила заказ от нашего банка на разработку логотипа. Ты себе не представляешь, сколько это денег. Позвони ему …

– Маша, я сказал нет! – Гайанский повысил голос. Улыбка исчезла. – Я не шабашник! И не этот, как там, барыга! Я художник!

– Художник?! – крикнула Маша в ответ. – Какой ты художник? Кто твои работы видел? Кто их покупает? Ты не художник, Юра! Ты – фрик. Ты местный, городской сумасшедший. С тебя же все смеются, Юра!

– Ты действительно так думаешь? – процедил мужчина.

– Да, Юра! Я действительно так думаю! – из Машиных глаз брызнули слезы.

Она села на табурет и закрыла лицо руками. Гайанский сочувственно на нее смотрел. Выдержав паузу, судорожно соображая, как успокоить жену и прекратить этот давнишний спор о духовном и материальном.

– Маш, Машенька! – его голос лоснился от нежности. – Не надо, слышишь? Все утрясется, вот увидишь. Главное что мы друг друга любим …

– Нет, Юра, – обреченно произнесла женщина. Она прекратила всхлипывать. – Уже нет.

Шмыгнув носом, фартуком вытерла слезы.

– Нам надо расстаться, я так больше не могу.

– Маш! Давай успокоимся, и … – Юрий попытался обнять жену за плечи, но она раздраженно стряхнула его руку.