Лилит Трокс - Недолго наслаждаться чистотой

На вечеринку к однокласснику он нарочно пришел первым, что бы по очереди знакомиться с его друзьями и не быть на обозрении у собравшейся раньше толпы.

– Знакомьтесь, Виталик!

Он слышал, как его друг представлял новоприбывшего, но тогда не обратил на это имя внимание. Да и не таков был Виталик, что бы обращать на себя внимание толпы, но вниманием одного человека он мог завладеть без остатка и на всю жизнь.

Взяв с подноса бокал шампанского, Антон решил постоять в сторонке и не присоединяться к толпе, его мысли продолжала занимать его недавняя знакомая, а гомон остальных мешал ему сосредоточиться на своих фантазиях. Он уже дошел до того, что незнакомка, улыбаясь, называет свое имя, как его под руки кто-то схватил. Очнувшись, он улыбнулся двум очаровательным девчонкам. Одна немного напомнила ему его недавнюю знакомую, скорее всего теми же осветленными волосами и отросшими, уже на значительную часть, корнями. Этого было вполне достаточно, что бы переключиться на неё. Девушка оказалась очень начитанным и интересным собеседником, и Антон больше уже не проклинал своё смазливое личико, из-за которого девчонки кучами вешались на него в любой компании.

Новую знакомую звали Анжела, они говорили с ней всего каких-то десять минут, а он уже знал о ней практически всё. Ему не очень нравились разговорчивые дамы, они совсем не оставляли места для фантазий, но внешним видом она притягивала его по вышеописанной причине.

Вечеринка была в самом разгаре, когда, увлеченный разговорами Анжелы, Антон поймал на себе колючий взгляд незнакомого ему парня. Сначала он подумал, что Анжела, должно быть девушка незнакомца. Но вскоре он отмел эту возможность, так как тот одаривал своим «прекрасным взглядом», каждого, по мере того, как владелец вечеринки тихонько ему их описывал. Антону захотелось тут же уйти, потому что понял: его приятель рассказал тому про его желание стать священнослужителем. Он не стеснялся своей мечты, просто он понимал своих ровесников, можно догадаться, им дай только повод высмеять кого-нибудь. Антону стало крайне неприятно находиться под прицельным огнем его глаз. Вероятно, именинник говорил про него нечто потешное, и у незнакомца появилась на губах коварная ухмылка. Парень не любил сплетен и пресекал их в зародыше – «не судите, да не судимы будете». Он, немного нервно, но мягко освободился от новой знакомой, и подошел к ним.

– Моим ушам будет дозволено услышать сии речи?

Глаза незнакомца блеснули из-под непослушной челки.

– О, сударь, да ваши слова просто елеем пролились на мои уши. Нет, нет, тут нет никаких секретов, без обиняков! Я даже придумал приветствие, «да здравствует Аум Сенрике». Пойдет?

Антон понял, что пришло время занимать свою обычную позицию невозмутимости и терпимости к людям. Это была насмешка, которую можно было победить лишь спокойной отрешенностью. Он уже догадался, что одноклассник привел его для потехи. Это было подло, но Антон знал, что приятель сделал это не со зла, а по собственной глупости и не винил его.

– Простите, но я не знаю всех законов Аум Сенрике…– начал было издевку незнакомец, но Антон прервал его.

– Ничего страшного, я же тоже не знаю всех законов вашей Церкви Мунна.

– Ну, наши законы…

Он секунду промолчал и вдруг рассмеялся, так добродушно, что Антон опешил. Незнакомец воспользовался его замешательством и насмешливо произнес. Эти слова он помнит до сих пор, это были злые слова.

– Почему же ты решил стать попом? Неужели ничего не осталось, что бы тебя здесь держало? Может, совершил какой грех? Или не можешь испытывать земных радостей в силу позорных обстоятельств?

Несмотря на то, что в душе у него кипели сотни противоречивых чувств, внешне Антон сохранил спокойствие. Он уже почти видел рога, пробивающиеся сквозь смоляные волосы незнакомца. И решил, во что бы то ни стало, не поддаваться на его провокацию.

– Моя душа нашла пристанище на поприще священнослужителя. Я Христианин.

– Ну, надо же! Я как раз так многое хотел узнать о Боге! – Глаза незнакомца зажглись светом безумия. – Спроси – «Почему отец убивает сына только за то, что он другой ориентации?». И почему Бог позволяет ему после содеянного греха, жить в мире и согласии?

Антон еще долгое время наблюдал за ним. Тогда, ему почудилась в этом негодовании наивность маленького ребенка, который зашел в незнакомые места и, не зная букв, не может ориентироваться в их названиях. Теперь же он видел натуру «друга» насквозь. Он, как тончайший психолог, играл на струнах человеческой души, и говорил только то, что нужно было, чтобы завлечь очередного простака в свои сети. Тогда Антон не знал что ответить, не потому что не мог подобрать нужных слов, просто видел, что безумие в глазах нового знакомого не могло принять никакого объяснения.