Джеймс Гриппандо - Тот, кто умрет последним

– Это Полин Престон, – сказал Тео.

– Ты знаешь ее?

– Она одна из тех, кого я предпочитаю остальным.

– У меня есть четыре пленки с ней. Один мой приятель делает для меня копии в магазине видеозаписей. Я храню кассеты в алфавитном порядке по именам исполнительниц. Сами имена для меня ничего не значат.

– Значит, все пленки на тех полках – пиратские копии порнухи?

– Это у меня что-то вроде хобби.

– Хобби? Да там, должно быть, кассет сто.

– О'кей, признаюсь, порой это как-то выходит из-под контроля. Я даже сказал твоему приятелю Джеку, когда мы были вместе в клубе «Вертиго». Думаю, я...

Тео ждал, когда он закончит, но Хавьер внезапно прилип к телевизору. Полин, по-видимому, понадобился душ, но она заблудилась и попала в раздевалку команды регбистов.

– Как по-твоему, кто ты такой? – спросил Тео.

– Хронический порноман, – ответил Хавьер, не отрывая глаз от экрана. – Никак не могу перестать смотреть это дерьмо.

– А все остальные разве нет? – Тео пожал плечами.

– Ты угрожал, что сожжешь его живьем? – спросил Джек. Он стоял на светофоре, держа в одной руке мобильник, а другой тер переносицу, словно желая'избавиться от мигрени.

– Не то чтобы я облил его бензином или чем-то вроде этого , – ответил Тео. – Я пользовался водкой. Это похоже на детскую забаву, когда ты льешь жидкость для зажигалок на ладонь, а потом поджигаешь ее.

– По-моему, я пропустил эту забаву.

– Жидкость горит, а рука нет. В любом случае со сладострастником ничего не случилось бы. Разве что его тело покрылось бы сильным загаром. Но он слишком глуп, чтобы предвидеть это, и поэтому рассказал мне все.

Джек сомневался в том, что трюк Тео был так безопасен.

– Тео, пожалуйста, больше никаких фокусов, подобных этому, ладно?

– Теперь в этом нет надобности. Оказывается, видеофильмы – не результат подглядывания. Все это сплошная пиратская порнуха.

– Что?

– Сладострастник настоящий извращенец, но он не преследует женщин. По крайней мере не преследовал Салли. Чтобы добыть сведения, эффективнее всего угрожать огнем. Он точно не Алан Сирап.

Опустился такой туман, что на ветровом стекле машины Джека начали собираться капли влаги и скатываться змейками вниз, к стеклоочистителям. Сумасшедшая погода Майами. То вовсю светит солнце, то идет дождь.

– Но все-таки не исключено, что он партнер Татума, – предположил Джек.

– Нет, этого не может быть. Татум не завел бы такого глупого партнера.

– Возможно, ты и прав. Признаться, я начинаю все больше подозревать Мигеля.

– Что ты имеешь в виду?

Светофор переключился, и Джек уже хотел выехать на перекресток, но навстречу ему шла карета «скорой помощи». Джек притормозил, взглянув на перевернутую надпись на передней части встречной машины, буквально пролетевшей мимо.

Именно в этот момент его осенило.

– Черт побери! – воскликнул он.

– Что? – спросил Тео.

– Поеду-ка я к Мигелю.

– Джек, что происходит?

– Хочу кое-что проверить.

– Моя помощь нужна?

– Нет. Если мне понадобится огонь, я потру друг о друга две палочки.

– Это круто.

– Я позвоню тебе.

Закончив разговор по телефону, Джек развернулся и через пять минут был возле дома Мигеля. Он постучал три раза, прежде чем Мигель отозвался на стук.

– Так быстро вернулись? – спросил он, открывая дверь.

– Кажется, я забыл здесь свои солнцезащитные очки.

– Я их не видел, но сейчас посмотрю.

– Не возражаете, если я подожду в доме? На улице начинается дождь.

Мигель колебался, словно что-то заподозрил, но потом сказал:

– Конечно, подождите здесь.

Джек вошел в дом и закрыл дверь. Как и во многих других домах Флориды, построенных в шестидесятые годы, в доме Мигеля не было прихожей. Парадная дверь вела сразу на застекленную веранду, которую Мигель превратил в пристройку и занял под домашний кабинет.

Краем глаза Джек наблюдал, как Мигель ищет в гостиной солнцезащитные очки, осматривая места за диванными подушками, на кресле – повсюду, где сидел Джек. В своем распоряжении Джек имел несколько секунд, но их было больше чем достаточно. Компьютер находился поблизости, и все, что было нужно, – это посмотреть на экран под правильным углом. Джек сделал два шага вперед, быстро взглянул и похолодел.

Компьютер был выключен, и Джек приблизился к нему так, как это делал каждый день Мигель, прежде чем включить его. На черном экране, как в зеркале, отражалась противоположная стена. На этой стене висело произведение рекламного искусства в рамке – из тех, что продавались в местах вроде «Галереи-Зет», – большая копия плаката «Нового искусства», созданного для Всемирной выставки 1900 года. В верхней части плаката большими закругленными буквами было написано название города, где эта выставка состоялась. На экране оно отражалось задом наперед: С-И-Р-А-П. Париж [18].