Алексей Егоров - Культ смерти

Стела на старом постаменте, явно кенотаф. Она венчает собой вершину полукруга, образованного лавкой. Местечко удобное не только для родственников почившего, но и для проходящих мимо. Какой путник откажется передохнуть в тени. Минурт не остановился, хотя оценил практичный ум человека, заказавшего монумент.

Дальше шли дешевые могилы, начался основной район города мертвых. Здесь уже селились умершие ремесленники и земледельцы попроще. Места для бедноты на краю района, подальше от оживленных улиц. Вместо каменных монументов деревянные доски с резьбой, изображавшей умершего. Или просто с обращением к прохожему. Голос немых мертвецов.

Минурт не вчитывался в слова, что живущие вложили в уста покойных. Похороненные здесь вообще могли быть неграмотными. Человек хочет оставить после себя память, но не имеет для этого ни умения, ни средств. Он растворяется в культуре, созданной соседями. Потому общество само становится памятью об умершем, ведь человек был частью гражданского коллектива.

Утрата индивидуальности не пугает, ведь все умершие ее утрачивают.

Оказавшись на некрополе Минурт ощущал себя более живым, чем среди людей. Возможно, даже в его черствой душе появлялась радость от того, что он еще может ходить.

Не все покойные лежат спокойно под землей. Заметив вдалеке огоньки, Минурт подумал, что набрел на одного из таких. На такую удачу он не рассчитывал. Циралис славится как спокойное место. Поблизости нет выхода из подземного мира. Полис не осаждают легенды о ходячих мертвецах, гневных духах. Ничего кроме созданных воображением.

Здесь же собирались сектанты. Минурт на мгновение, отдавшись радостной печали, позабыл о цели визита в полис мертвых.

Уже стемнело, нервный огонек лампадки заметен с другого конца кладбища.

Неслышно подойдя к краю поселения, Минурт наблюдал за пятеркой людей, собравшихся у холма. Рядом находился чей-то склеп – древнее сооружение. Заброшенное. Минурт почувствовал гнев духов, обитающих в каменном доме. Потомки забросили поклонение предкам, забыли о них. Нет больше этих потомков. На склепе красовался старый рельеф горного льва. Форма изображения выдавала его восточное происхождение.

Собравшиеся сектанты не случайно выбрали этот символ. Слабые люди пытались найти смелость в каменном льве, сделать его своим тотемом, покровителем.

Здесь собрались обычные люди, в простой одежде. На первый взгляд не видно особых отметок, амулетов, иных атрибутов культа. Даже возглавлявший отряд человек, не имел видимых символов власти. Ни посоха, ни окладистой бороды – атрибута восточных мудрецов.

Минурт повидал много подобных дидаскалов, странствующих между городами. В каждом они неизменно находили благодарных слушателей. Тем и кормились. А собрав плоды «мудрости», уходили прочь. Искали иных жаждущих, голодных до простых ответов. По небольшой цене.

Местный же учитель отличался. Безбородый мужчина, лицо обветренное. Рыбак или моряк. Сложно судить, ведь в Циралисе все люди связаны с морем. Широкий пояс – единственное отличие мужчины от паствы. Пояс походил на те, что используют военные. Но оружия при себе у мужчины не было.

Эта секта основана не на патриархальных устоях. В группе две женщины, они так же слушали проповедь старшего. Не вмешивались, не задавали вопросов.

– Больше ждать нельзя, – заговорил дидаскал. – До восхода мне необходимо вернуться.

Он не сказал куда. Минурт все понимал из контекста.

Чужака не заметили. Сектанты построились в колонну и по тропинке направились к холмам. Уже издалека заметны темные провалы. Трещины взрезали подошву холма, образуя сотни проходов, тоннелей. Сеть их протянулась на ту сторону, облегчая работу контрабандистов.

Камни из выработки использовали для строительства Циралиса, а потом для устройства некрополя. Потому так много каменных построек в городе мертвых. Не было нужды тянуть шахты в глубину холма, достаточно пробить отверстие рядом. Так и образовались многочисленные входы в тоннели.

Лучшего места для тайного сборища не придумать.

Минурту пришлось держаться ближе к группе, идти тенью за ними. Это не составляло труда. Мистик шел легко, наступал мягко, не тревожа мелкие камешки под ногами. В темноте он чувствовал себя уверенней, чем сектанты.

Группа продвигалась медленно, с ругательствами. Дергающийся огонек лампадки грозил погаснуть.

Спустились на несколько футов под землю. Над головой нависали тяжелые камни. Гниющие столбы подпирали потолок. Завалы превращали спуск в блуждание по лабиринту. Каждый шаг людей отдавался грохотом, гулом, усиленным сжимающей их тишиной. Неуверенный огонек лампадки светил ярче солнца в подземной тьме.