Майкл Коннелли - Тьма чернее ночи

– У меня есть картинки, – сказан Таферо.

Уинстон заправила волосы за ухо и прищурилась. Подалась вперед:

– Картинки? Что вы имеете в виду? Фотографии? Фотографии чего?

Таферо покачал головой:

– Нет. Картинки. Он рисовал для меня картинки, когда мы были в комнате для встреч с адвокатом в тюрьме. Как все должно выглядеть. Чтобы было похоже на картину.

Маккалеб сжал кулаки.

– Где рисунки? – спросила Уинстон.

Таферо снова улыбнулся:

– Сейфовая ячейка. "Сити нэшнл банк". Ключ на кольце, который был у меня в кармане.

Босх хлопнул в ладоши.

– Есть! – воскликнул он настолько громко, что Таферо повернулся и посмотрел на стекло.

– Пожалуйста! – прошептал оператор. – Мы же пишем. Босх открыл двери и вышел. Маккалеб направился за ним.

Босх повернулся и посмотрел на него. Кивнул.

– Стори крышка, – сказал он. – Чудовище возвращается во тьму, из которой вылезло.

Мгновение они молча смотрели друг на друга, потом Босх отвел глаза.

– Мне надо идти, – сказал он.

– Куда?

– Готовиться к суду.

Он повернулся и прошел через опустевший предбанник отдела убийств управления шерифа. Маккалеб видел, как он стукнул кулаком по столу, а потом вскинул руку со сжатым кулаком вверх.

Маккалеб вернулся в просмотровый зал. Таферо рассказывал собравшимся, что Дэвид Стори потребовал, чтобы убийство Эдварда Ганна произошло в первое утро нового года.

Некоторое время Маккалеб слушал, потом у него мелькнула мысль. Он вышел из просмотрового зала в предбанник. Мимо проходили детективы – начинался рабочий день. Маккалеб подошел к пустому столу и вырвал страницу из лежавшего на нем блокнота. Написал: "Спроси о "линкольне"", сложил записку и подошел к двери комнаты для допросов.

Он постучал, и через мгновение Элис Шорт открыла дверь. Маккалеб подал ей сложенную записку.

– Отдайте это Джей до конца допроса, – шепнул он.

Шорт кивнула и закрыла дверь. Маккалеб вернулся в просмотровый зал.

Босх, принявший душ и свежевыбритый, вышел из лифта и направился к дверям зала. В его движениях сквозила целеустремленность. Он ощущал себя королем. Внезапно рядом возник Макэвой, вынырнув из ниши подобно койоту, поджидающему в пещере ничего не подозревающую жертву. Но Босха ничто не могло смутить. Он улыбнулся, когда репортер пошел рядом с ним.

– Детектив Босх, вы думали о нашем разговоре? Сегодня я должен начать писать материал.

Босх не замедлил шаг. Он знал, что, когда попадет в зал суда, времени у него будет мало.

– Руди Таферо, – сказал он.

– Простите?

– Он был вашим источником. Руди Таферо. Я выяснил это сегодня утром.

– Детектив, я говорил вам, что не могу раскрыть...

– Да-да, знаю. Но, понимаете, я сам все узнал. В любом случае это не имеет значения.

– Почему?

Босх внезапно остановился. Макэвой прошел еще несколько шагов и вернулся.

– Почему? – снова спросил он.

– Сегодня для вас удачный день, Джек. У меня есть для вас два хороших намека.

– Хорошо. Давайте.

Макэвой полез в задний карман за блокнотом. Босх положил ему руку на плечо.

– Не доставайте. Другие репортеры увидят и решат, что я вам что-то рассказываю. – Он указал на открытую дверь пресс-центра, где болталась без дела горстка репортеров, ожидающих начала заседания. – Тогда они все набегут, и мне придется рассказать и им тоже.

Макэвой оставил блокнот в покое:

– Хорошо. Что за намеки?

– Во-первых, весь этот ваш материал – сплошная туфта. В общем, ваш источник сегодня утром арестован за убийство Эдварда Ганна, а также за попытку убийства Терри Маккалеба.

– Что? Его...

– Подождите. Дайте сказать. У меня мало времени.

Он дождался, пока Макэвой кивнет.

– Ага, Руди забрали. Он убил Ганна. Планировалось повесить дело на меня и неожиданно сообщить об этом во время этапа защиты.

– Вы намекаете, что Стори участвовал...

– Именно. Что приводит к намеку номер два. Значит, так. На вашем месте я был бы сегодня в зале задолго до прихода судьи. Видите ребят там, внизу? Джек, они упустят самое интересное. Не уподобляйтесь им.

С этими словами Босх оставил репортера. Кивнул полицейскому у входа в зал суда и прошел внутрь.

Двое полицейских вели Дэвида Стори. Фауккс уже был на месте, Лэнгуайзер и Крецлер тоже сидели за столом обвинения. Босх посмотрел на часы. У него минут пятнадцать до того, как судья займет свое место и пригласит присяжных.

Босх подошел к столу обвинения, но остался стоять. Наклонился, оперся ладонями на стол и посмотрел на обвинителей.