Нельсон Демилль - В никуда

Поездка до гостиницы стоила четыре доллара, и я дал мистеру Иену лишний доллар на чай.

Иен оглянулся, убедился, что никто не подслушивает, и быстро сказал:

– Тот человек, он из полиции безопасности. Сказал, что еще встретится с вами. – Иен прыгнул в машину и тут же укатил.

А я направился в отель "Рекс".

Меня встретил мраморный вестибюль смутно французской архитектуры. С потолка свисали хрустальные люстры, по стенам стояли горшки с растениями. Работали кондиционеры. Одним словом, здесь было намного приятнее, чем в кабинете полковника Манга.

И еще я заметил, что вестибюль украшен к празднику Тет: наблюдать его здесь мне довелось и в 68-м, и в 72-м. В больших вазах стояли цветущие ветви фруктовых деревьев, а в середине зала – огромное кумкватовое дерево [22].

В вестибюле было малолюдно и довольно тихо – уже перевалило за полночь.

Я подошел к конторке, и со мной поздоровалась миловидная молодая вьетнамка, которую, судя по ее нагрудному значку, звали Лан. Она приняла ваучер и попросила паспорт. Я подал ей визу. Она улыбнулась и снова попросила паспорт.

– Паспорт задержан полицией, – сообщил я.

Ее приветливая улыбка померкла.

– Извините, но, чтобы вас поселить, нам требуется паспорт.

– Но если вы меня не поселите, откуда полиция узнает, где я нахожусь? Я дал им ваш адрес.

Моя логика произвела на нее впечатление. Девушка отошла к телефону, немного поболтала и повернулась ко мне.

– До вашего отъезда мы оставим вашу визу у себя.

– Прекрасно. Только не потеряйте.

Лан пробежалась пальцами по клавиатуре японского компьютера.

– Горячее время, – объяснила она. – Много людей съезжается на праздник Тет. И погода хорошая.

– Жаркая и липкая.

– Просто вы приехали из холодного климата. Привыкнете. Вы у нас уже останавливались?

– Много раз проходил мимо в семьдесят втором.

Лан вскинула на меня глаза, но ничего не сказала. И за мои полтораста баксов в сутки предоставила люкс. Отдавая ключ рассыльному, она пожелала:

– Приятного времяпрепровождения, мистер Бреннер. Сообщите консьержке, если вам что-нибудь потребуется.

Мне требовался паспорт и чтобы проверили, как у меня с головой. Но ей я ответил:

– Спасибо. – Я не собирался никому сообщать о своем благополучном прибытии. Наоборот, ждал звонка от связного. Не исключено, что он уже звонил и удивлялся, почему я еще не в номере.

– Чак мунг нам мой, – сказала Лан. – Счастливого Нового года.

Вьетнамский я почти забыл, но когда-то славился неплохим произношением и сумел спопугайничать:

– Чак мунг нам мой.

– Очень хорошо, – улыбнулась Лан.

Я последовал за рассыльным к лифтам. Вьетнамцы в основном приятные люди – вежливые, добродушные, доброжелательные. Но под безмятежной улыбчивой буддийской наружностью таится взрывчатое вещество.

Мы поднялись на шестой этаж и прошли по коридору к массивной двери. Рассыльный ввел меня в просторный номер с гостиной, с видом на улицу Лелой и, слава Богу, баром в комнате. Я дал ему доллар, и он удалился.

Первым делом я бросился к бару и смешал себе "Шивас" [23] с содовой и бросил в стакан льда. Все выглядело как отпуск, если бы не кутерьма в аэропорту и не вероятность, что меня в любой момент могли арестовать без всякой причины. Или без всякой веской причины.

Номер был отделан в духе, я бы сказал, французского борделя, но отличался размером, и в ванной я заметил душевую кабинку. Я поставил чемодан на подставку для багажа и заглянул внутрь. Внутри царил полный беспорядок. И в сумке тоже.

К тому же мерзавцы забрали ксерокопии моего паспорта и визы. Судя по всему, у них не было своего копировального аппарата. Но больше ничего не тронули. И я уверовал в честность полковника Манга и его команды, несмотря на то что Пихала пытался нагреть меня на двадцать долларов. Честно говоря, мне было бы гораздо спокойнее, если бы Манг был обычным полицейским и начал вымогать у меня деньги. Но он был кем-то иным. И это меня немного тревожило.

Я развесил одежду, сложил вещи, разделся и встал под душ. В измученной ревом реактивных движков голове неотвязно звучали мотивы из "Джеймса Бонда".

Я выключил воду и вытерся. И хотя планировал пройтись по городу, почувствовал, что теряю сознание. Лег в постель и провалился в сон, прежде чем успел выключить лампу.

И впервые за много лет увидел во сне войну – настоящий бой, с хлопками "М-16" и "АК-47" и жуткими пулеметными очередями.

Я проснулся среди ночи в холодном поту, смешал двойное виски и сидел на стуле голый и окоченевший, глядя, как всходит солнце над рекой Сайгон.