Максим Шанин - Урочище

Счастье, как известно, длится мгновения, вот и в этот раз идиллия была нарушена какими-то странными криками, доносившимися со двора. Любопытство заставило женщину подняться и посмотреть в окошко. Во дворе, кричал и махал руками безногий мужчина, а Петр Кузьмич, размахивая лопатой, пытался его прогнать.

Лена взяла на руки малыша, схватила резную трость, что лежала на всякий случай возле кровати и направилась к выходу. На залитом солнечным светом дворе развернулась целая драма. Ондрюшка, которого все звали дурачком, пытался прорваться к крыльцу с криками «Мне надо! Отстань дурак!», а хозяин дома, возмущенный оскорблениями пытался огреть прыткого инвалида лопатой по спине.

Увидев Елену мужчина запрыгал к ней со всей скоростью, на которую он был только способен. Елена испугавшись, попятилась назад, нащупывая дверную ручку, но тут Петр Кузьмич, догнав инвалида, со всей силы пнул его кирзовым сапогом в бок. Ондрюшка рухнул на землю и замер, только клубы пыли окутывали его замершее тело. Лена мгновенно спрыгнула с крыльца, подбежала, если можно назвать бегом, ковыляние на одной ноге с ребенком в правой руке и тростью в левой, к лежавшему мужчине и попыталась его перевернуть. Слезы брызнули из глаз девушки.

– Зачем же вы так! – закричала она на деда, – ему ведь больно!

– А нечего… – замешкался дед, он и сам не ожидал, что удар будет таким сильным, – нечего без спроса по чужим огородам лазить! – чуть осмелев от своей правоты, Петр Кузьмич развернулся и направился к сараю, – так глядишь он и в дом потом залезет без ведома! Поделом балбесу!

Ондрюшка-дурачок корчился на земле от боли, а Лена, не зная как помочь ему, гладила его по лицу.

– Потерпи, потерпи, сейчас пройдет, – пыталась хоть как-то облегчить страдания инвалида молодая мама, – ребра не сломал бы хоть старый дурак! А ну дай посмотрю, – девушке все-таки удалось перевернуть мужчину на спину и тут она увидела в дрожащих руках инвалида яркую разноцветную игрушку. Деревянный петушок-свистулька блестел на солнце свежим лаком, такой красоты молодая мама не видела никогда!

– Это тебе, – сквозь зубы процедил Ондрюшка, – сыночку.

Елена тут же разрыдалась, и продолжала гладить бедолагу по лицу.

– Ты и впрямь дурачок, из-за игрушки чуть не помер тут. Спасибо тебе! Очень красиво! И за костыли спасибо большое! – продолжая рыдать, выдавила из себя девушка. Сергей Сергеевич, сидя на руках у мамы и не понимая что происходит, решил отреагировать на ситуацию привычным для младенца способом и громко заплакал. Ондрюшка-дурачок тоже заревел, но уже не от боли, а из благодарности за невероятное сочувствие незнакомой ему женщины, которая хоть и побаивалась безногого, но все же пришла его утешить.

– Ну и чего вы тут устроили? – выскочила откуда не возьмись Зинаида, – рёву на все село будто помер кто, сейчас соседи сбегутся, давайте заканчивайте свои сопли.

– Так он же его… – попыталась успокоиться Елена.

– Пнул? И что с того? – возмутилась старуха, – его вся деревня пинает, дурака такого!

– Что же вы злые-то такие? – закричала Лена на старуху, – злые и дикие, вам человека побить как с утра поздороваться! Взрослые же люди, постыдились бы!

– А ты в наш монастырь со своим уставом не суйся! – ответила ей старуха, – мало ты этого инвалида знаешь! Мы тут чужаков не любим и мнения чужого не спрашиваем!

– Он, между прочим, кое-кого из наших на тот свет отправил! – оправдывая свою агрессию, с какой-то жалкой ехидностью сказал Петр Кузьмич, – уух, убивец! – замахнувшись лопатой на лежащего инвалида, гневно прокричал дед, – Прежде чем головой тронулся… Так бы и придушил тебя!

– Иди-иди уже, отомстил считай! – проворчала старуха поднимая Елену с земли, – дружка Петиного укокошил этот вот дурень, а мой все никак не уймется, жаждет возмездия за собутыльничка.

– Да что вы? – искренне удивилась Лена, ей, почему-то казалось, что Ондрюшка с детства инвалид, – что за история такая страшная тут у вас произошла?

– Вот именно, страшная, так что лучше не вспоминать, – резко оборвала все шансы прояснить ситуацию Зинаида Захаровна, – давай-ка в дом, пообедаем, да разговор у меня к тебе будет.

– А ты, Ондрюшка не ходил бы сюда, а то видишь вон как… – не нашла старушка нужных слов, для лежавшего до сих пор на земле инвалида.

– Баба Зина – плетеная корзина! – громко выкрикнул дурачок прямо в лицо старухе и, резко подпрыгнув, ускакал вдаль, в сторону калитки.

– Ладно, пошли в дом, – грустно сказала хозяйка, – обедать пора. Петя! Обедать!