Софья Эл - Ведьма из прошлого

Несмотря на внешнее спокойствие, пульс ее зашкаливал, сейчас судорожно барабаня по подушечкам моих пальцев. Просто чудесно.

– Так ты знаешь, что делать? – повторил я вопрос, глядя в ее широко раскрытые глаза.

Растерянность и сожаление отразились в них так ярко, что места для сомнений не осталось. Девушка, что утверждает, что я жил в пятнадцатом веке так же, как и она, абсолютно потеряна.

– Нет, – потухшим голосом ответила Анна, вырывая руку из захвата, – я не знаю.

Прежде чем Анна отвернулась, мне показалось, что в ее глазах блеснули слезы. Поднявшаяся было внутри злость словно испарилась, и я просто молчал, уставившись на тихо сжавшуюся на стуле девушку.

Что должно произойти в жизни, чтобы сломя голову под дождем нестись к незнакомцу? Отчего-то внутри стало пусто и холодно.

– Ты пробовала поговорить с близкими? – осторожно спросил я, потирая ладони в попытке прогнать охвативший меня холод.

– Да, – отозвалась Анна, – с родителями. Они не поверили. Мама посоветовала обратиться к врачу, – горько усмехнулась она, потирая край кружки, – был вариант убедить их лично, но они сейчас живут в Австралии, а у меня аэрофобия.

– А как с моим кабинетом?

– Не получается, – пожала плечами Анна, – не знаю, может, потому что они обычные люди и не участвовали в тех событиях. Не понимаю почему, – выдохнула она, – до момента встречи с тобой я была уверена, что сошла с ума.

– А друзья, не знаю, должны же быть какие-то подруги у тебя?

– Должны, – кивнула Анна, пристраивая подбородок на коленях, – только я сама всегда предпочитала одиночество. Мне так больше нравилось. Не быть зависимой от каких-то связей, не удерживать бессмысленные долгие отношения. Я всегда с легкостью прощалась с людьми, переезжала с место на место, так что, – Анна улыбнулась и почесала кончик носа, – нет никого у меня, только знакомые, которым такого не расскажешь.

– Ведьмы всегда предпочитали отшельничество, – не знаю зачем, выдохнул я, растирая переносицу, а Анна удивленно посмотрела на меня, – забей, не бери в голову.

– Марк! – вскрикнула Анна, а ее лицо просияло.

Подскочив с места, она схватила меня за плечи, чуть ли не подпрыгивая на месте.

– Ты должен попробовать!

– Что? – недоуменно смотрел я на Анну, а она уставилась на меня со своим прежним надменным выражением лица.

– Вспомнить, конечно же, – растянулась Анна в улыбке и, словно опомнившись, убрала руки с моих плеч, – я же вспоминать начала больше после встречи с тобой. Значит, и у тебя должно быть так же.

Я решил промолчать о том, что в принципе она и до этого что-то там видела, а я жил себе спокойно. Появившаяся в ее глазах надежда не позволила мне вымолвить и слова. Я лишь серьезно кивнул, поднимаясь с места.

– Пока я не вспомнил, а мой стол и сознание в порядке, не будем тратить время зря.

Анна, до этого кружившаяся у стола, замерла, разглядывая меня.

– Сейчас я готов выслушать все от начала и до конца. Соберем детали, поймем, кто убил тебя в пятнадцатом веке, а там придумаем, как действовать в нашем, – и с этими словами я подхватил сумку с ноутбуком, стоявшую на пороге кухни, – давай с того места, про сны.

Франция, Нёшательский феод, деревня Домреми*

28 мая 1431 года

Приглушенный свет в комнате огненными бликами танцевал по ярким распущенным прядям Сибилл. В маленьком пространстве казалось, что именно ее волосы сейчас источник этого света. Анна удобнее перехватила гребень, снова опуская его в густые шелковые пряди сестры. Осторожно расчесывая волнистые волосы, она думала, что это единственное занятие, которым готова заниматься вечность. Умиротворение и покой, вот что ощущала девочка, когда кончики ее пальцев касались огненных локонов.

– Жалко, что у меня такие волосы, – грустно вздохнула Сибилл, ерзая на коленях у сестры, – мама говорит, что скоро мне придется их светить.

– Осветлять, – машинально поправила Анна, осторожно проводя ладонью по блестящему рыжему шелку, – на самом деле в этом нет ничего страшного.

Сибилл тяжело вздохнула, а ее плечи опустились под тяжестью мысленной ноши. В этот момент она показалась Анне такой взрослой, что та невольно улыбнулась. Она смутно помнила, когда Сибилл появилась на свет, но рассчитывала увидеть, как ее сестра превратится в прелестную девушку и выйдет замуж.

Анна была достаточно взрослой, чтобы мама рассказала ей о том, сколько детей в их семье не вышли из младенческой колыбели. Она говорила, что Господь словно наказывал ее за поздние роды, ведь долгое время после рождения самой Анны ее тело не могло носить ребенка. Ну а когда первый младенец все же появился на свет, Господь забрал его обратно.