Арчер Свипи - Псих. Часть 1

Это было уникальное здание: отель, притон, школа жизни, место рождения и проживания большинства субкультур города. Театр признали исторически важным объектом, не могли его снести и также не могли отремонтировать из-за отсутствия финансирования и наличия дорогих машин и загородных домов у членов управления городом. По мнению Мики это было взаимосвязано. Театр выглядел как нечто выбивающееся из общей картины города, то, что всем своим видом выдвигает протест против системы и не поддаётся изменению и времени, оставляя за собой право называться носителем своего, присущего лишь ему, своеобразного, аутентичного внешнего вида.

Серые переулки сменились яркими вывесками. Повсюду светились таблички – вывески, заманивающие заблудшие души.

– Да…, – вздохнул Мики, – трудно представить, что когда-то это было очень даже приличное место. Вместо этого мотеля, скажем, была школа для одарённых детей, – произнёс Мики, проходя здание из красного кирпича с полукруглыми окнами на верхних этажах. Когда-то семейка Мордео проживала в этом квартале в уютной квартирке, где по утрам играла музыка и пахло кофе, а по пятницам утром Мария – жена Мики – готовила блинчики, напевая песни, игравшие в тот момент по радиоприёмнику.

Её голос был завораживающим, живым, наполненным красками, как будто. Иногда казалось, что если она замолчит, то певичка на записи просто будет не в состоянии закончить песню и, сделав пару попыток спеть, замолчит. Вспоминались выходные дни, когда после завтрака семья усаживалась за стол и, Мери доставала свёрнутые листочки, из коробочки набросанные за неделю, с предложениями, куда можно пойти на выходных – это было некой традицией – вместе решать и планировать отдых.

Задорный смех детей – сына Генри и дочки Лизи – звучал в голове, Мики искренне улыбнулся в пустоту. Возвращаться сюда было волнительно, а для расшатанной нервной системы Мики это была мука, Приняв пару таблеток-психоделиков, запив их односолодовым виски с чёртиком на бутылке и выкурив полпачки сигарет, заглушив паранойю и страх, мучащий в последнее время, мужчина шёл, зная, что это последняя прогулка в его жизни.

Ослепляющая вывеска прожигала ночь. Название – «Падший ангел» – было подходящим для ночного клуба, славящегося огромным выбором ночных бабочек. Напряжение нервной системы увеличивалось в геометрической прогрессии. Задорно завывая, протяжно свистнув, протиснувшись через щель между домами, ветер схватил невидимой рукой пустой бумажный пакет из забегаловки быстрого питания с изображением пухлого, довольного на первый взгляд своей жизнью мужичка с натянутой до ушей улыбкой и взглядом, наполненным безразличием к происходящему. Физиономия была похожа на восковую маску, надетую явно лишь на время рекламы. В одной руке пухляк держал что-то сплющенное с вываливающимися кусками мяса и потёкшим по булке сыром, присыпанным чем-то напоминающим чёрный перец, это нечто напоминало отдаленно многослойный бутерброд, раздавленный подошвой ботинка, заново собранный и повторно засунутый между двух булок. Рекламщики где-то просчитались – это вызывало лишь отвращение, а не голод и интерес. Красными большими буквами на упаковке был написан слоган компании: «ЛУЧШАЯ ЕДА ДЛЯ ЛУЧШИХ ЛЮДЕЙ, НАКОРМИМ БОГАТЕЯ, БЕДНЯКА, ВЕДЬ НЕВАЖНО, КТО ВЫ, ГЛАВНОЕ, ЧТО В ЖЕЛУДКЕ ВКУСНАЯ СЫТНАЯ ЕДА».

– Они думают, что если бы у людей были деньги, они бы пошли в эту дыру?! Был бы у людей выбор, куда пойти, они бы это не выбрали. Люди забыли уже, как выглядит нормальная качественная одежда, еда и прочее, в чем нуждается человек. Люди страдают от навязанных мнений, и стереотипов, находясь под прессом непонимания и осуждения. они впитывают всё, подобно губке заведомо соглашаясь со всем, убивая последнее, что осталось от собственного мнения – мужчина злобно ворчал, рассматривая обрывок упаковки.

Взгляд скользнул по правой руке здоровяка. Причудливо загнув безымянный палец и развернув тыльной стороной ладонь, он демонстрировал идеальные ровные ногти и безупречные ухоженные руки, не было даже намёка на то, что этими нежными руками всерьёз работали. Как может рекомендовать что-то тот, кто не имеет представления о жизни обычных рабочих, решивших по-быстрому сбегать в «гости к изжоге и гастриту» во время обеденного перерыва. Зайдя в обитель развалившегося нечто в руках у человека с этикетки, можно с уверенностью заявить, что этот рекламный карапуз ни за что на свете добровольно не перешагнул бы порог забегаловки, чью рекламу он так яро продвигал. Весь его вид был явной издёвкой и насмешкой над всеми бедолагами, кто купится на его розовые поросячьи щеки и решит прийти в забегаловку с громким названием «ресторан». «Приходите, я вас жду. Мы ждём вас, вас ждёт дорога к сытости и счастью, вы будете есть, есть, есть, есть… ха-ха-ха… пока не сможете встать, вы не уйдёте от нас, я вас жду…»