Дэн Березовский - Пыльный туман

– Ну, давай! Давай!

Позади слышался непрерывный кашель.

Стихия закончилась так внезапно, что Винсент не сразу поверил в то, что впереди сияют звёзды. Мужчина тут же смог сориентироваться: они находились в пяти минутах лёта от его ангара.

– Ребята! Прорвались! – крикнул он.

Странный шум заставил его обернуться. От увиденного у Винсента едва не случился сердечный приступ.

Девушка всё ещё оставалась пристёгнутой. А Эрик… одной рукой держал её за голову, а второй методично наносил, один за другим, удары кулаком. Лицо девушки уже было залито кровью. Но парень и не думал останавливаться.

Винсент пытался что-то крикнуть, но горло словно стянуло невидимым жгутом.

Эрик спокойно взял большой огнетушитель и, описав широкую дугу, опустил его точно на голову своей подруги. Послышался громкий хруст.

– Что ты творишь, гад?! – наконец смог крикнуть Винсент. Он отвернулся, чтобы не видеть раскроенную пополам голову девушки.

Впереди появились огни родного ангара.

Всего лишь на секунду мужчина ощутил прилив надежды, а потом рядом с ним раздалось тяжёлое дыхание.

– Мы уже почти на земле. Я никому ничего не расскажу! Мы спрячем труп. Не переживай, ты выйдешь сухим из воды! Нам только нужно довериться друг другу, и тогда всё пройдёт гладко! Я буду молчать! Если нужно – уеду из города! – Винсент старался, чтобы его голос звучал как можно более убедительно.

Но в ответ из горла парня послышались лишь нечленораздельные звуки. А затем Эрик набросился на Винсента. Пилот почувствовал резкую боль в левом глазу. По его голове в хаотичном порядке наносились страшные удары.

«Этот гадёныш оставил меня без глаза», – возмущённо подумал Винсент. На него будто напал дикий зверь, который не знал усталости.

Мужчина, как в тумане, ощутил, что его хватают за голову и резко бьют о приборную доску. Винсент навалился на штурвал. Самолёт резко накренился и полетел вниз.

Почти теряя сознание и глотая собственную кровь, мужчина в последний раз открыл единственный оставшийся глаз.

Земля приближалась настолько быстро, что Винсент не успел даже закричать.

Очередное скучное утро. Роберт с трудом оторвал голову от подушки. Спать уже не хотелось, но и вставать не было ни малейшего желания.

Три месяца назад он потерял работу, и теперь каждый день протекал для него невыносимо тоскливо. Родители ещё позавчера улетели в Европу на месяц: летний отпуск, которого они ждали так долго. И на который копили средства несколько лет.

Конечно, он мог бы присоединиться к ним, но в последний момент Роберт отказался, сославшись на срочные неотложные дела. Ему не хотелось расстраивать родителей: ведь они так долго ждали этой возможности отдохнуть. А он, в свою очередь, не желал всё испортить своей «кислой физиономией» и ужасным настроением. Да и желание что-то делать отсутствовало напрочь.

– У меня уже назначена куча собеседований, – сказал Роберт, обнимая маму и отца в аэропорту. – Так что, обещаю, что, когда вы вернётесь, я буду хвастаться новой работой. И всю мою хандру как рукой снимет.

Он говорил это очень уверенно, хотя внутри него уже давно созрело ощущение полной неясности относительно будущего.

Всю жизнь Роберт был жизнерадостным и весёлым парнем. Но за последний год его словно подменили. Апатия, безразличие к самому себе, резкие перепады настроения – всё это приводило друзей и родителей в замешательство. Близкие считали, что причина этому – его разрыв с Софией, девушкой, на которой он собирался жениться. И частично были в этом правы.

Роберт и София были вместе три с половиной года, и ему казалось, он нашёл свою вторую половинку. Но, видимо, у судьбы были на них совсем другие планы.

Поначалу всё шло как нельзя лучше. Пока Роберт не подсел на биржу. То, что сперва казалось невинной шалостью, в конечном итоге превратилось в вязкую трясину по высасыванию денег. Парень стал словно одержим. Он вкладывал средства, которые зарабатывал, работая менеджером в автосалоне. И деньги таяли, как снег весной.

Они начали часто ссориться. Чаще всего поводом становилась абсолютно невинная мелочь. Роберту стали не нравиться её постоянные замечания, а София называла его вялым, инфантильным и неспособным держать своё слово. Сколько раз он обещал ей завязать с биржей, но в итоге снова и снова возвращался туда, пытаясь убедить её, что сможет тем самым обеспечить их будущее. Но это лишь приводило к новым ссорам. Биржа стала для парня своего рода наркотиком. С которым он ложился спать и с которым просыпался утром. Это стало сказываться и на его работе.