Элеонора Бостан - Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы

Ее мужья были совершенно разными людьми. Первый был романтиком, идеалистом, верящим в идею и живущим ради ее воплощения, у него были четкие жизненные принципы, и он сделал себе состояние, начав рядовым чертежником и став известным на всю Европу архитектором. Он любил всё прекрасное и яркое, он был мотыльком, у которого не было ни единого шанса перед пламенем. И он сгорел, как горели многие до него и после него. Однажды на стройке с ним произошел ужасный несчастный случай, и его принципы или мораль не спасли его. В ад он попал или в рай, какая разница, когда по его шикарным коврам больше не ходили его ноги, а дорогие вина, которые он так любил, распивала его молодая вдова – яркая и прекрасная – с любовником, лежа в его же шикарной кровати.

Второй ее муж ничем особо не выделялся, обычный делец, не слишком плохой или хороший, его она терпела дольше других, может потому, что он почти всегда отсутствовал, имел кучу любовниц, но всегда делал жене шикарные подарки и неизменно называл ее «любимая». Она тратила его деньги и жила как хотела. И в отличие от первого супруга, он не надоедал ей своими бредовыми идеями, размышлениями и дурацкими мечтами, она была его красивой «женой на выход», когда надо произвести впечатление на партнеров или блеснуть на благотворительном вечере, в остальное же время они жили каждый сам по себе. Только Ада прожила намного дольше.

Третий ее муж тоже прошел как-то вскользь по ее жизни, его она убила быстро, а вот о четвертом вспоминала до сих пор. 4– крест, знак силы, смерти и судьбы. Тут она встретила себе подобного, опасного и жестокого соперника, убийцу с такой же неутолимой жаждой крови. Их брак был войной, оба понимали, что кто-то один не доживет до старости, и обоих это заводило. Благодаря четвертому мужу она стала нефтяной королевой, и она прекрасно понимала, какой ценой досталась ей эта победа – на этот раз у нее было гораздо больше шансов закончить свои дни не в этом шикарном доме, а в земле. Он был тираном, психом, он убивал людей, он любил кровь, любил боль, любил страдания. Иногда они делали это вместе, Ада не получала того удовольствия от смерти или мучений других, но не испытывала и ужаса, она делала это, потому что так было нужно. Иногда он бросался на нее, резал и колол, но не до смерти, у него был опыт, и он хорошо знал, что для человека смертельно, а что – просто мучительно больно. И она не терпела, кидалась на него в ответ, они дрались, как пара хищников, они кусали, били, кололи друг друга, валяясь в крови и крича, а потом яростно любили друг друга. Этот период жизни похож был на турпоездку в ад, но более пикантного времени у нее не было, никогда еще она так остро не ощущала дыхание смерти и неутолимую жажду жить, выжить любой ценой. И она выжила, всё же он недооценил свою дикую и яростную жену, его прокол был в том, что она была еще и умной.

И как бы он ни хитрил, всё равно она опередила его, в одно прекрасное утро его нашли с ножом в сердце в спальне собственного особняка. Ее не заподозрили, она была в отъезде, в клинике за городом, залечивала раны после очередной дикой любовной игры – в этот раз ей здорово досталось, смерть матери сделала его еще безумнее, чем обычно, если это вообще было возможно. Персонал клиники подтвердил, что вечером накануне смерти жена нефтяного кроля была в больнице. Все знали, что он бьет жену, так что она приняла обезболивающие и легла спать. Да только никто даже предположить не мог, какую боль испытывала Ада, вылезая из окна клиники, перелезая через забор, а потом еще и прокрадываясь через всю систему безопасности их семейного гнездышка. Она могла бы придумать более изящный способ избавиться от этого маньяка, но время уходило, она чувствовала, что их диким забавам приходит конец, он намерен нанести удар, и единственный шанс выжить – нанести удар первой. Он не был дураком, он как раз был слишком умным и, конечно же, связал странную смерть своей матери со своей кровожадной женой, и Ада знала, что месть его будет ужасной. Но даже не эта спешка заставила ее действовать именно так, причина была гораздо проще – он должен был заплатить за все ее раны, страх и боль. Она хотела сама вонзить в него нож, причинить ему боль, хотела, чтобы последним, что этот урод увидит в жизни, было ее лицо и его собственная кровь, хлещущая из смертельной раны. Она хотела, чтобы перед самым концом он понял, что проиграл.

Да, много чего она повидала за свои 54 года, много ран нажила, и они до сих пор болели, все ее шрамы, они ныли, ее сломанные кости, но она была жива, более того, она жила как победитель – в огромном шикарном доме на собственном острове. Большую часть времени она и не вспоминала про свои жизненные «сувениры», но иногда от погоды или просто от нервов все ее раны начинали болеть вновь. А сейчас она очень нервничала, этот сон, он никак не выходил из головы, терзал ее закаленное сердце. И эта душевная ноющая боль тут же разнеслась по телу, и ни удобная кровать, ни одеяла, ни даже рюмочка чего-нибудь горячительного не могли согреть ее, прогнать эту боль.