Ночная Тишь - Женщины во лжи

– Здравствуй, Бекки… – слышу сзади, но не успеваю оглянуться. Чьи-то руки с силой толкают в спину, и я влетаю в комнату под лестницей. Нет никакой комнаты. Есть бездна, куда я падаю бесконечно долго, больно ударяясь о ступени.

Под лестницей – подвал.

Нет, нет, нет! Только не это!

Я страшно кричу – и крик мой перекрывает грохот захлопнувшейся двери.

Дневник Тэйлор Эмери

"19 июня, суббота.

Творится какой-то ужас.

Я приехала в Пайнвуд под вечер и первое, что выяснилось – мадам Белинды здесь нет. Вот зачем, спрашивается, назначать встречи, приглашать людей и убираться неведомо куда? Заняться совершенно нечем, желания писать – хоть отбавляй, я же его с собой захватила, уверенная, что мне предоставят хороший материал. Поэтому в одном из блокнотов решила вести путевые заметки – благо, у меня этих записных книжек целый чемодан. Я же рассчитывала на… впрочем, хватит об этом. Ныть не в моих привычках, извлекать пользу следует везде, из всего и при любых обстоятельствах.

Пайнвуд – довольно милое место, а пансион пресловутой мадам словно переместился сюда из страшной сказки. Ей-богу, когда меня встретила здесь мисс Марджери Розенфилд (замещающая мадам, как я поняла), то ассоциации с пряничным домиком, в котором живет злая ведьма, приятно защекотали нервы.

Сразу же выяснилось, что колоритных персонажей здесь больше, чем одна Мардж – мрачного вида тетка с приклеенной улыбкой. Багаж принял огромный косматый старик, такой неприветливый, что мурашки у меня побежали даже по зубам. Мардж тем временем старательно скалилась:

– Мы ждали вас, мисс Эмери! Вы – первая знаменитость в нашем пансионе.

– Очень приятно слышать. У вас тут премило. Когда я смогу увидеть мадам Белинду?

Лицо этой восковой куклы искривилось, изображая невероятное сожаление:

– Боюсь, не так скоро, как вам хотелось бы, дорогая мисс Эмери. Мадам нет в Пайнвуде. Ее отвлекло одно чрезвычайно срочное дело. Передать не могу, как сочувствую доставленным неудобствам.

– Что? – к собственному неудовольствию, мне не удалось сдержать разочарование и злость. Все-таки, пять часов в пути – не ближний свет. – Почему же меня не предупредили? Я приехала только ради встречи с миссис Барлоу.

Марж принялась мять пальцы:

– Это произошло довольно неожиданно. Думаю, вы уже были на пути в Пайнвуд. Но не стоит расстраиваться – у меня строгое распоряжение: предоставить вам всевозможные удобства, пока вы будете дожидаться мадам. Думаю, день-два, не больше.

Я вздохнула:

– Ну, день-два – это не так страшно. К тому же, пансион очень… вдохновляющий. Я не прочь провести некоторое время вдали от мегаполиса.

Сказала из вежливости. В действительности же – дел в городе по горло. С тоской подумала о том, что встречу с читателями и творческий вечер придется переносить – снова! – на неопределенный срок, и что безбожно горят сроки по сдаче материала в литературный журнал, да и блог в сети не веду уже которую неделю…

Ладно, попробую хоть идей новых здесь почерпнуть – благо, местность и окружение вполне себе вдохновляющие.

Кое-как распаковав вещи (если можно назвать распаковкой вываливание их из сумки на стул), я пошла осматривать гостиницу.

Расстройство номер два: выяснилось, что из постояльцев здесь только я.

Притом, что номерных дверей на втором этаже семь или восемь. Видимо, придется коротать вечера в компании милой Мардж и старика, похожего на йети. Чудно.

Пока солнце не село, я решила пройтись по окрестностям. Вечер очень теплый, стволы сосен в закатном солнце кажутся красными, точно впитали в себя его лучи. Дом не окружен даже забором, и сразу за углом начинается чаща. Мне удалось выйти на полузаросшую тропинку, и я прошла целых четверть мили – пока дорожка не уткнулась в болото. У берега торчала ржавая табличка: "Осторожно, топь!" Постояв там минут десять, я поспешила вернуться – не очень уютно было представлять, как я блуждаю по этому лесу в сумерках.

В холле Марджери предложила мне выпить чаю – видимо, это и подразумевалось под теми «условиями», которые она будет мне создавать. Не придумав занятия лучше, я согласилась. Она накрыла столик тут же, у ресепшена, вытащив из-под стойки поднос словно фокусник – кролика из шляпы. Пока домоправительница разливала чай, я ее тихонько разглядывала. Странная женщина. Вблизи заметно, что она моложе, чем кажется – лет тридцати семи – сорока, не больше. Это ж надо так себя загримировать, чтобы выглядеть старухой! Все из-за толстого слоя пудры и ужасной помады морковного цвета. А очки с поднятыми вверх углами делают ее похожей на офицершу из гестапо.