Ариэль С. Уинтер - Смерть длиною в двадцать лет

– Ви… – сказал я, и в голосе моем, наверное, было что-то, заставившее ее остановиться и внимательно посмотреть на меня.

– Что у тебя с рукой? – спросила она.

– Джо ударил меня ножом для колки льда.

Она вдруг стала очень спокойной.

– Ты это серьезно? Так ты правда убил его?

Я только кивал, уже не в силах произнести ни слова.

– Вот мать твою!..

– Это был несчастный случай.

– Тебя кто-нибудь видел?

Я покачал головой:

– Когда?

– Когда, когда! Сейчас, идиот! Кто-нибудь тебя видел? Ты с кем-нибудь разговаривал? Что там вообще произошло? – Она принялась застегивать пуговицы на блузке, но пальцы ее не слушались, и у нее получалось не с первой попытки.

– Нет, никто не мог меня видеть. Это было у него дома. Это был несчастный случай.

– Ага, так тебе все и поверят.

– Я правду говорю! Это был несчастный случай!

– Хорошо. Только не надо на меня орать. Я-то верю, что это был несчастный случай, но другие не поверят! – Она почти застегнула кофточку. На лице у нее наливался синяк.

– Я убежал оттуда. Было темно. Я взял такси и приехал сюда, а дальше не помню. Не помню, как прошел через вестибюль и поднялся в номер.

Она кивком указала на мою рубашку.

– Вот в таком виде шел?

– На мне был пиджак.

Она помолчала, потом спросила:

– Мы можем вернуться в этот дом? Он заперт?

– Не знаю. Не думаю, что заперт. Скорее всего нет. У них никогда дверь не запиралась.

На ходу застегивая последнюю пуговичку, она подошла к телефону и сняла трубку.

– Алло! Вы можете подать машину мистера Брауни к подъезду? – Она помолчала. – Спасибо. Я сейчас спущусь.

– Что ты задумала? – спросил я.

Она сунула мне в руки мой пиджак и стала толкать меня к выходу.

– Ты сейчас спустишься по лестнице и выйдешь через задний вход. И смотри, чтоб тебя никто не видел! Подождешь меня за углом, я подъеду и заберу тебя.

– Что ты собираешься делать?

– Успокойся. Все же получилось, как ты хотел, не так ли?

– Ви, ты вообще нормальная, с тобой все в порядке?

Вид у нее был очень воинственный, мне даже показалось, что она сейчас вцепится в меня. Но она, больше ничего не сказав, направилась к лифту с гордым и уверенным видом.

А я вдруг словно сдулся от чудовищного изнеможения и, обмякнув всем телом, прислонился к стене. У меня не было сил оторваться от этой стены и куда-то там идти. Глаза сами собой закрывались, и я с трудом держал голову. Не давали покоя мысли о Куинн… о Клотильде… Потом мне снова представился Джо с неестественно вывернутой шеей, и к горлу снова подступила тошнота. Но это вернуло меня к жизни, я спустился по лестнице и вышел из здания в душную липкую ночь.

Ви злилась. Вскинув подбородок, она смотрела только на дорогу впереди. Мы оба молчали, лишь время от времени я подсказывал ей направление. Город спал, дороги были пустынны.

– Далеко еще? – спросила Ви, когда мы проезжали мимо вокзала, на площади перед которым ждали прибывающего поезда несколько машин такси.

– Примерно столько же, – ответил я.

– Тогда скажешь заранее. Нам нельзя парковаться близко.

Ви держалась деловито, и у меня было ощущение, что она злилась не столько из-за того, что я убил Джо, сколько из-за досадных хлопот, доставленных этим убийством. И конечно же, она по-настоящему злилась на меня за то, что я поссорил ее с Карлтоном. С Брауни, или как там его?

Возле университета я предупредил ее, что мы подъезжаем, и она через Тридцать четвертую улицу выехала на Кэролайн и развернулась в обратную сторону. Мы припарковались в полуквартале от дома, вышли из машины, и Ви сказала:

– Возьми меня под руку. Мы должны выглядеть как припозднившаяся парочка.

Я повел ее к дому, и теперь пот снова начал лить с меня ручьями. Поначалу для меня было огромным облегчением, что Ви взялась мне помочь – ведь я же именно этого хотел, – но сейчас при одной только мысли о необходимости снова войти в этот дом и увидеть мертвое тело сына мне становилось дурно, и я не был уверен, что вообще справлюсь с этой задачей. Мне знакомо это ощущение. Так бывает, когда ты, например, ходишь в какое-то место чуть ли не каждый день, так часто ходишь, что уже видеть не можешь это место и знаешь его как облупленное, а потом настает время, например, по какой-то причине ты долго не был там… ну, в общем, иногда до боли знакомое место внезапно становится как будто бы совершенно чужим. Вот и сейчас, когда мы шли по темной улице, где не было ни машин, ни людей, и свет во всех окнах был погашен, я испытывал примерно такое же чувство. Меня не оставляло ощущение, будто я никогда раньше не бывал в Андервуде. Да что там в Андервуде, в Калверт-Сити никогда не бывал.