Виктор Малахов - Конфедерация

– Не ошибаетесь, это именно Владимир.

– Вы больше не сможете с ним контактировать, – убирая волосы назад, начала Кожевникова, – этой ночью он был арестован в подозрении о государственной измене и участии в организации беспорядков.

Кирилл побледнел. Он не знал, что ответить. И согласиться с вводом войск тоже не мог.

– Я думаю… Уверен, что в Москве есть еще люди в руководстве страны, готовые к переговорам.

– И как быстро вы их найдите, «господин старший помощник», – последнее выражение Кожевникова произнесла с великим удовольствием.

– Мы можем долго спорить и обсуждать, что делать дальше, – понимая, что Кирилл тонет, в разговор вступил Константин, – но от нас сейчас нужны действия. Я ставлю на голосование вопрос о проведении силовой операции в Московии для свержения режима Солнцева. У каждого на панели есть экран, нажмите ту кнопку, которая отражает вашу позицию.

Кирилл молча посмотрел на Константина, но тот не повернул к нему голову. Он протянул руку к экрану и нажал на «нет». Решение не должно быть принято. Кожевникова и силовой блок были в меньшинстве. Остальные члены Конфедерации не могли поддержать ее. Усиление ее власти означало бы конец их власти на местах.

– Как я вижу, все проголосовали, – сказал Президент, глядя на экран панели, – результаты следующие: 56% за проведение спецоперации, 44% – против. Решение принято большинством голосов.

Совершенно неожиданно Кожевникова встала из-за стола и начала аплодировать. За ее примером последовали Невольный и Свиридов, следом это действо подхватили другие члены совещания. Президент неохотно встал со своего кресла и стал аплодировать. Спустя тридцать секунд все заняли свои места.

– Демократия – это позиция большинства, – вступил Президент, – и мы сегодня это увидели. Именно такая форма власти показала свою устойчивость. Кто-то был не согласен, но теперь его задача найти в себе силы и найти мужество, чтобы вместе с большинством претворять в жизнь решение, – Конин взял стакан воды и сделал глоток, – однако, решающее слово за мной, за Президентом Конфедерации.

Все, кто присутствовал на совещании, обратили свой взор на Конина, Кожевникова с упреком, Высокин с надеждой. Все смотрели по-разному, все ждали решения в свою пользу.

– Я подчиняюсь принципам демократии, поэтому поддерживаю принятое решение, – эти слова он произнес, глядя прямо на Кожевникову, – должен напомнить, что мы являемся членом ООН. Поэтому для проведения такого рода операции нам необходима санкция ООН. Я даю поручение Министерству Иностранных Дел собрать в течение 24 часов Совет Безопасности для выдачи нам санкции для проведения операции. Вам, Елена Александровна, поручаю привести войска в состояние боевой готовности. Вся операция должна проводиться в строжайшей секретности. Докладывать мне обо всех изменениях каждый час. На сегодня все. Соберемся с Вами завтра в это же время.

***

Президент молча сидел и смотрел строго в одну точку, хотя экран уже погас. Члены Высшего Совета разошлись, в комнате остался только Кирилл. Он аккуратно поворачивал голову к Константину, но тот не откликался на него.

– Я понимаю, как ты сейчас злишься, – начал шепотом Высокин, – ты имеешь на это полное право. Но не перекладывай рабочие моменты на наши личные отношения. Если тебе от этого станет легче, я напишу сейчас же заявление об отставке. И буду не Помощником Президента, а просто твоим самым близким человеком. Для меня эта роль важнее.

Константин обернулся вполоборота и посмотрел холодным взглядом сквозь Кирилла.

– Ты не понимаешь, верно, что важно для меня в жизни, а что нет? – с примесью горечи сказал Константин, – у тебя есть 24 часа, чтобы не допустить ввода войск. 24 часа, чтобы нас не забыли на страницах истории. Эту отсрочку я взял для тебя. А ты просишь подписать твою отставку? – Константин встал с кресла и подошел к Кириллу, – не беспокой меня по пустякам. И в это время тебе лучше спать в другой комнате.

Президент медленно и плавно вышел из светлой комнаты. Константин остался наедине со своими мыслями и чувствами. Он забрался рукой в волосы, подошел к окну и засвистел песню.

Глава 14

Место Х

Андрей занял место посредине просторной аудитории. Еще обучаясь в университете, он не садился ни на первый ряд, ни на последний. На первом ряду ты был как на ладони, преподаватель вступал в контакт с первым рядом. Когда же ты садишься на последние ряды, ты попадаешь в зону риска – к ним пристальное внимание, ведь для преподавателя крайне важно, чтобы ученик занимался предметом, а не своими делами.