Ольга Волошина - Однажды в Урюпинске

Нашла аппарат на тумбочке за телевизором, схватила трубку тонкой салфеткой со стола и набрала полицию одним ногтем. Чужим, скрипучим голосом пролепетала об убийстве дежурному. Через несколько минут, почти победила дрожь в коленках и поторопилась осмотреться на местности, пока никого не было: рядом с телефоном лежала толстая записная книжка в синем переплёте. Прихватить её себе было совершенно невозможно, но полистать я решилась, надев из осторожности валявшиеся на полу в прихожей перчатки. Страница с буквами Д и Е была грубо вырвана. Это было странно, Дарья всегда отличалась аккуратностью! Да и зачем бы ей вырывать целую страницу, когда можно просто перечеркнуть ненужные записи. Я переписала к себе в блокнот номера телефонов Николая и Вики, институтской подруги Даши, которую я немного знала. Вдруг пригодятся. Ага, вот и мой телефон, на букву В. Ровным Дашиным почерком написано четко и красиво: Воробей Ксения, а рядом мой домашний номер. Все остальные имена и фамилии в блокноте были мне совершенно незнакомы. Отдельно лежал клочок бумаги с номером телефона и именем, ниже стояли дата и время. Тут всё понятно: завтра, 16 декабря в 16-30 некой Татьяне Игоревне назначена встреча. Неизвестную Татьяну Игоревну я тоже занесла в свою записную книжку. Возможно, эта дама хоть что-то прояснит. Впрочем, если преступник не забрал с собой эту записку, значит, Татьяна не имеет к нему никакого отношения. Но проверить никогда не помешает.

Записную книжку я бросила рядом с телефоном так же небрежно, как она лежала прежде. Перчатки сунула в карман – мне они на морозе пригодятся, а у полиции к ним вряд ли появится интерес.

Оперативников всё не было, и я продолжила осмотр. Столик между двумя креслами был сервирован к чаю. Сахарница, заварочный чайник, коробка шоколадных конфет. Вот только чашек не было. Они обнаружились на кухне. Две нарядные изящные чашечки из немецкого фарфорового сервиза сушились рядышком на сушилке для посуды. Значит, незадолго до смерти Даша пила с кем-то чай. И вряд ли с Николаем, для него парадные чашки не доставались. Бывшему мужу, предпочитавшему более крепкие напитки, вполне сгодился бы и толстостенный бокал с абстрактным рисунком. Интересно, кто вымыл чашки: убийца или сама Даша?

Я вернулась в гостиную, затем прошла в спальню. Никакого беспорядка, всё аккуратно стоит и лежит на своих местах. Заметив на туалетном столике свою собственную книгу – потрёпанный детектив, взяла её и механически сунула в карман пальто, где уже лежали перчатки.

Она мне звонила зачем-то, вряд ли хотела попросить о помощи. Ведь самый тупой убийца не станет так долго излагать свои преступные намерения, чтобы жертва успела бы пару раз обратиться за помощью. Никаких намеков на памятку о том, что я должна была узнать от несчастной Даши, не обнаружилось.

На лестнице послышались тяжёлые шаги, и в дверь квартиры ввалилась следственная бригада. Для порядка у меня поинтересовались, не я ли задушила приятельницу пояском от халата в пылу ссоры. А ведь куда проще было позвонить из автомата, назвавшись вымышленной фамилией, и спокойно уйти домой. Пусть бы себе сами разбирались.

Утром я с большим трудом разлепила веки. Домой накануне вернулась так поздно, что до утра оставалось не так уж много времени. Но уснуть я всё никак не могла: несколько раз вставала покурить, один раз даже выпила чашку кофе. Вчерашний ужас казался мне нереальным: кому могло понадобиться убивать тихую безобидную Дашу. Когда мне удалось уснуть, вспомнить я не могла.

Сил на приготовление завтрака не было: сыр для бутербродов кончился, а возиться с яичницей не позволяли слабость и головная боль. К тому же ужасно хотелось рассказать кому-нибудь о вчерашнем происшествии. Я кое-как собралась и отправилась к Кириллу, старому приятелю и бывшему коллеге по работе в недвижимости. Дарью он должен был помнить.

Дверь мне открыл Антон, младший брат Кирилла. Став студентом, он переселился к брату, заявив родителям, что так ему ближе добираться до университета. На самом деле хитрец надеялся, что у Кирилла ему будет житься гораздо вольготнее, чем у строгих родителей. Мой приятель, не привыкший обременять себя ответственностью за младшего родственника, поворчал немного, но Антона не выгнал.

– Опять лекции прогуливаешь? – упрекнула я сурово, взглянув на заспанную физиономию парня.

– Так первой пары же нет, – добродушно пояснил он и скрылся в ванной.