Анатолий Зиновченков - Жатва… Внутри тебя…

Пламя плясало, бросая неровные отсветы на стены и все предметы в этой единственной комнате. Я посмотрел на свою левую руку. Она выглядела жутко, темно-синяя, отекшая, пальцы словно толстые сосиски, раны на ней покрылись корками и были похожи на язвы. Я тихонько ощупывал каждую из ран, пока не нащупал в одной из них инородное тело. Неужели зуб этой твари обломился? Нужно вытащить его. Попытался поддеть его ногтями, но руку пронзила острая боль, да так, что я чуть не потерял сознание. Кожа на лице покрылась потом. Успокоившись я снова принялся за дело. Мне все же удалось поддеть и взять зуб пальцами, затем я резко дернул его… брызнула кровь, и я провалился в обморок.

Потеря сознания -забавная штука. Это как отключение питания, вот ты функционируешь и бам… отключили энергию. А потом опять включили, и ты не знаешь, сколько прошло времени, десять секунд или пару часов. И ты вообще сперва не очень понимаешь, в чем дело, затем включается память и осознание случившегося. Еще шумит в ушах, идут круги перед глазами, ты весь мокрый и липкий. Хорошо, хоть не нассал под себя.

Мне стало легче, даже боль в руке почти ушла, ну еще бы… я оглядел пол, залитый кровью: видимо, через открытую рану вышла гематома, кажется, даже рука стала меньше в размере. Правда, меня немного пошатывало. Не знаю, сколько я был в отключке, но полено в печке разгорелось и стало светлее. Древесина радостно потрескивала, стреляя искрами.

Ну что ж, а где же вырванный зуб? Я пригляделся: все же костер в печке- это не электрическая лампочка, зуба видно не было. Ну и ладно, может я его уронил, и он отскочил куда-то. В любом случае -что, я не видел зубов никогда? Хрен с ним. Есть дела поважней.

Вместе с потом снизилась температура, и я совсем себя стал неплохо чувствовать. Надо найти еды. Не думаю, что эти твари питались исключительно новорожденными младенцами, похищенными у безалаберных мамашек.

Немного пошарив в комнате на полке, я нашел баночки с какой-то крупой, а так же бочку, наполненную водой. Рядом стояла глиняная кружка. Я зачерпнул воды и поднес к носу, понюхал, потом коснулся языком- вроде обычная вода. Ладно, рискнем. Сделав пару глотков, я не удержался и в итоге выпил кружки четыре. Жажда отступила. Как же хорошо. Блаженство, когда ты долго хочешь пить, у тебя все пересохло в горле. Губы сухие, язык липкий и тут ты пьешь и пьешь… это наслаждение, подобно оргазму. И если кто не согласен, тот просто не знает жизни.

А вот интересно как эти твари пили воду из этих кружек? Судя по строению их пасти, это было проблематично, значит, или они просто не ищут легких путей, или такие же залетные гастролеры здесь, как и я. И кстати, кто-то же разрубил этому бедолаге грудь.

Хотя возможно эту рану он получил и не здесь, а потом его верная самочка доволокла его сюда.

Взяв щепотку крупы, я попробовал ее на вкус. Она оказалась вполне приятна. Особенно для человека, который не ел… даже не знаю сколько. Похожа на муку, лепешек сделать что ли. Так, а что в этой баночке? Я принюхался, сушеная рыба… так-так… а не сделать ли нам супчика. Эй, крокодил, будешь рыбный суп? Молчишь? Ну и черт с тобой, а я буду.

На самом деле для любого взрослого холостяка приготовить себе еду не является проблемой. Поэтому через примерно (часов то нет у меня) минут сорок, запачкав все, что можно, местной мукой и рыбой, на столе стоял найденный здесь же котелок, наполненный – назовем это… рыбной похлебкой по- незнамовски. Почему так? Потому что я незнамо где. А вот ложки я не нашел. От запаха горячей пищи сводило желудок и слюна уже капала изо рта. Сколько мог я потерпел, пока моя еда остынет, а затем, дуя и обжигая язык и губы, я принялся отхлебывать прямо из котелка. О, боги! Какое это блаженство, когда горячее тепло падает тебе в желудок, согревает, и ты постепенно ощущаешь сытость. Однако я переел. Сейчас бы стакан холодного пепси, чтобы пузырьки били в нос. Ух! Ну ладно, кружка воды. И все. Сытый организм стало клонить в сон. И я, подкинув еще одно полено в печь, снова лег на лавку и уснул. Надеюсь уже до утра.

– — – — – — – — – — – — – — – — —

– Накато, эй, Накато, – нежный женский голос будил героя, – милый, уже обед, если будешь так много пить вечерами, то не заметишь, как проскочит вся жизнь.

– Да-да, —невнятно бурчал он в ответ, – уже встаю. Дай мне чего-нибудь… голова так болит.