Александр Борун - Письма из замка дракона. Том 0/3. Спойлер-конспект

Сообразили, что у вас фамилии дают мастерам по профессии. Сам я по-французски не сообразил. Сумасшедшие, но не идиоты.

От подсчета позолоты и драгоценностей они вообще без ума. Насчет их греха сребролюбия ты права.

(Обсуждение придуманного Мартой способа записи десятичных дробей). Только не огорчайся, если вместо твоего способа примут какой-нибудь гораздо хуже (варианты).

Способ вычислить любое количество цифр для соотношения длины и диаметра окружности, им не нужен. Нет выгоды.

Они твое письмо на этот раз прямо у меня прочли и про него разговаривали, и говорили мне, что в ответ писать, а после этого уж унесли. Наверное, хоть я в прошлый раз и переписал, что они велели, но они все равно сомневаются, что я умею писать.

Ругали тебя за то, что ты не испугалась, в доменно-прокатном помещении оказавшись, которое больше, чем кузница, ты пишешь, на ад похоже. Они прямо как-то даже не могут понять, как можно не бояться ада. (Теологические рассуждения на тему, должен ли сам сатана бояться ада?) Хотя ты правильно спросила, нельзя ли кулеврину изготовить, и жаль, что нет. Велели тебе с доменщицей-прокатчицей – небось, она же и оружейница, а? – подружиться и все-таки её уговорить – хоть просто чтобы посмотреть, удастся ли, а после можно и обратно расплавить. Или ещё под каким предлогом сделать. Нельзя ли её подкупить?

Про плавленый базальт сказали, это доказательство того, что доктор и так далее таскал базальт в ад и там плавил.

Еще за что ругали и велели написать. Из твоего письма получилось, что ты с нетерпением ждешь Светлого Праздника Пасхи потому, что будут дьявольский фейерверк показывать. Но, поворчав и поспорив между собой, согласились, что народ развлекать в праздник надо и было бы полезно узнать секреты цветного пороха и таких ракет, чтобы цветным огнем и дымом в небе рисовать.

Еще, по-ихнему, ты неправильный год на письмах ставишь. В первом-то письме год вообще непонятный был, то ли римский, то ли индийский, а тут ты 1476 написала, а они поняли, что это MCDLXXVI, и хотят MCDLXXV. Когда все знают, что с первого января уже семьдесят шестой, это только они в прошлом году застряли.

Печать твоя их в восторг привела. Но делать её из меди, когда предложено золото, глупо, сказали. Требуют заказать золотые, вдвое толще обычного, а лучше втрое, нет, вчетверо толще, и для них обоих, по две, чтобы была запасная. Печать Шпренгера ты видела в прошлом письме, где он, на меня не полагаясь, что-то от себя приписал, а вот так мертвецки печать Инститориса должна выглядеть. Это он её тут же придумал, по-моему. (Рисунок).

Ах, да, про пиво. Плюнь. Не настолько я его люблю, чтобы просить тебя в таком опасном месте на это отвлекаться.

Послушно ставит дату 19 марта 1475 года.

Недоумение: в её письме упоминались парижские туазы и большие кёльнские локти, и Морис теперь не знает, надо ли их понимать как упоминание самих Парижа и Кёльна, которые он просил упомянуть для секретной просьбы обратиться по её делу в парижский парламент или к её родственнику, духовному лицу. Просит прояснить эту «повесть о двух городах».

Испытал огромное наслаждение, читая то, что она написала отцу Римусу по поводу его и её намеков. Прочёл и запечатал её печатью, прежде чем отдать. Вернули для ответа уже без этой страницы. Может, и Морису дозволено слегка сбить с них спесь насмешкой, если уж нельзя оплеухой?

Получил оба письма. Передал им письмо для них. Получил в ответ устно «просьбы» о том, что включить в письмо. И вынужден писать их наглые попреки и опасные предписания.

Просят разузнать, есть ли в окрестных горах какие-либо укрепления противу вторжения неприятеля и какие в них слабые места.

Вздорные обвинения. Пишете, что ещё не работаете, но дежурите на донжоне. Противоречие.

Касательно замечания, что на их месте Вы сами давно уже нашли бы драконову долину, смеялись, но ответа, нашли ли они её, не дали.

Хотят, чтобы Вы написали, как Вы оцениваете попутчиц как соратниц.

Рассуждали на тему предательства. Если Вы предадите, то сами, в свою очередь, пострадаете от предательства, ибо таково его свойство, приданное этому поступку Богом. Вспомнили Иуду; а разве кто его предавал за его предательство Иисуса? Более кстати они припомнили Саломею, погибшую так же от отсечения головы, какой смертью по её вине был убит Предтеча и Креститель Иоанн, только более ужасной, так как медленной, льдом реки Сикорис, каковая как раз там у вас протекает. Отмщение свыше, построенное по образцу преступления, тут несомненно, в отличие от Иуды. Но она не была ученицей Иоанна, да и река ничем ей не обязана, тогда при чём тут предательство?