Элизабет Хиткот - В ловушке

– Она очень мила, хотя и настороженна.

– В этом вся Лора.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что ты сказала: она на самом деле все время… настороже. Это очень верное слово. Не холодна, а именно настороженна, все время следит за собой.

– Почему она такая?

– Не знаю, возможно, все дело в воспитании. Она росла в интернате и не похожа на тебя, ты вечно все разбрасываешь.

– Я совсем не такая!

Он не ответил. В его шутке была доля правды, и он все еще сердился.

Снова наступило молчание.

– Как ты думаешь, Мэл делала это и раньше? – первой заговорила Кармен. – Не была ли она в Сент-Джуде в ту ночь, когда отсутствовала дома?

– Возможно. Слушай, когда ты вернешься?

Кармен оглядела голые стены дома, не понимая, что она до сих пор здесь делает.

– Сейчас поеду.

– О, это хорошо, но…

– Что?

– Совсем забыл: мне сегодня придется выпить с одним клиентом, и я могу задержаться.

Кармен посмотрела на часы. Было уже пять. Если она поедет сейчас, то неминуемо попадет в пробку.

– Может, тогда мне приехать утром?

Однако, положив трубку, Кармен испытала странное ощущение. Тишина бунгало действовала ей на нервы, давила. Она включила телевизор, чтобы от нее избавиться, но по телевизору показывали игровое шоу, а шум и крики болельщиков угнетали ее еще больше. Это просто похмелье, подумала Кармен, к тому же она слишком долго спала, и организм реагирует на все только эмоциями.

Она посмотрела список записанных программ в поисках чего-нибудь подходящего. Можно было посмотреть записанный воскресный криминальный сериал. Кармен включила его и уселась перед экраном. Фильм оказался захватывающим, но слишком страшным. Показывали какую-то женщину, одну в доме. Женщина готовит ужин, а камера следит за ней, словно взгляд преследователя. Начало было преднамеренно затянутым и разыгрывалось в режиме реального времени. Кармен смотрела, как женщина ест, убирает кухню, идет в ванную, включает воду, начинает раздеваться, а камера следует за ней, переходя от окна к окну. Напряжение мало-помалу нарастало.

Кармен слышала дыхание следившего за женщиной человека – оно возникло в кадре как звуковое сопровождение. Дыхание участилось, когда женщина разделась: затем действие стало развиваться в нарастающем темпе. Мужчина бегом бросился к дому, резко остановился возле окна, и в камере показался молоток. Удар! Послышался звон разбитого стекла, и охотник проник в дом. Кармен слышала музыку, звучавшую из радиоприемника, слышала, как подпевает ей женщина. В объективе снова появился молоток, зажатый в руке, затянутой в перчатку. Мужчина крался к ванной. Было слышно, как течет вода, играет музыка и поет женщина. Человек вошел в ванную. Крупный план: искаженное страхом лицо героини. Дверь ванной закрылась, и камера начала показывать дверь, из-за которой донеслись только звуки – дикие вопли женщины, которая всего секунду назад что-то беззаботно напевала. Секунды превратились в вечность, и это было просто невыносимо. Жертва кричала, сопротивляясь насильнику; было слышно, как ее тело ударяется о твердые предметы, а крики переходят в тихие стоны, слышные на фоне звериного рычания преступника.

Кармен выключила телевизор и прижала ладонь ко рту. С каких пор телевизионные драмы стали такими кровавыми и жестокими? Это же просто фильм ужасов! Теперь экран был пуст, а в гостиной снова наступила тишина, но сердце Кармен продолжало бешено колотиться от страха, а мысли беспорядочно метались. Фильм задел в ней какие-то сокровенные струны, и теперь она чувствовала, что вот-вот впадет в панику.

Кармен закрыла глаза, но это не помогло. Единственное, что она сейчас мысленно представляла, – это несчастного парня, истекавшего кровью под сводами перехода Брикстонского вокзала, которого Том немилосердно дубасил по голове. Потом парень исчез, а вместо него привиделась лежавшая на полу Зена, которую Том точно так же ударял по лицу.

Кармен открыла глаза, но страшные образы не оставляли ее, словно прочно засели в голове и не хотели исчезать. Она прижала ладони к щекам, надавила на них кулаками, чтобы ей стало больно и она почувствовала только эту – реальную – боль. Надо выключить воображение, избавиться от него!

Наконец жуткие видения испарились, однако страшные мысли остались. «Как я могу дальше с ним жить, с человеком, убившим женщину? Разве это возможно?»

Дыхание Кармен участилось и стало прерывистым. Вся безмятежность выходных дней взорвалась в ее голове, словно бомба, начиненная гвоздями.