Такие мелочи, как обеспечение основной части семейного бюджета и ведение домашнего хозяйства той не учитывались. А, между тем, именно она, Кася, подписывалась на неподьемные часы репетиторства в дополнение к своей основной работе переводчика в крупной корпорации, брала в перевод научные труды, сложные для понимания даже на исходном языке, и слащавые, а порой и откровенно неприличные, любовные романы. Часто она засиживалась до утра, перепечатывая страницы текста, который грозил расплыться перед глазами в неясное пятно, уже давно толком не понимая сути того, что она печатает. Совершая очередной «подвиг» она каждый раз обещала себе, что все это в последний раз– не женское дело столько работать! Она не собирается ни ограничивать себя в потребностях, ни подвергать испытаниям свои возможности! Хватит! Пора это прекратить! Каждый раз после этого Кася злилась, хамила мамочке, порывалась уйти, но, в конце концов, сдавалась и рассыпалась в привычных извинениях с последующим искуплением своей вины самыми различными способами– от покупки неоправданно дорогого футляра для скрипки Марку, до ужасающе безвкусной фарфоровой сахарницы, которая «так подходила к старинному бабушкиному сервизу» для его мамы, чем заслуживала благосклонный кивок с поджатыми губами от мамочки и великодушный поцелуй в лобик, с обязательным усталым вздохом, от Марка. После такого примирения Кася на несколько недель затихала, корчась в душе от отвращения и брезгливости к самой себе, глотая рыдания под душем и стыдливо пряча покрасневшие глаза от Марка, который благородно не замечал этих «истеричных припадков». Обьяснить причину такого поведения даже самой себе Кася не могла– то ли просто боялась одиночества, то ли от бесконечной усталости мирилась с текущим положением вещей, понимая, что скандал тоже требует сил, которых у нее попросту уже небыло. «Но как только он вернется из своего турне я все закончу! Сразу же и бесповоротно!» Кася даже стукнула кулачком по рулю, в пылу собственной убежденности, попав при этом по клаксону и вызвав слабый хриплый гудок автомобиля.
–Это что было? Звук какой-то и стук… Ну ладно. О чем я? А, ну да-стук… Короче, он все стучал в дверь и стучал… Но я не открыла! И знаешь, я приняла решение– не прощу! Сколько раз я слышала эти отговорки, это бесконечное вранье…Все! Я решила– я все это закончу! Окончательно! Раз и навсегда!
Кася даже дернулась, услышав в монологе Софии собственные озвученные решения и тут же приуныла– если мысли у них с подругой одинаковые, может и настрой на действия тоже? А если так, то, памятуя о том, сколько раз Кася слышала от Софии подобные речи, наверное, это такой же самообман, как и принципиальная позиция подруги. И никуда они не денутся… Ни София от своего «моложавого кобеля», ни она, Кася, от инфантильного музыканта с его истеричной мамашей. Не хватит силы духа. Не хватит решимости…
–А почему раньше прощала? Это ведь не в первый раз– чуть не застонав от осознания собственной позорной трусости спросила Кася.
–Да фиг его знает– послышался усталый вздох Софии на другом конце «провода»– может по дурости…А вообще, знаешь, мы с ним уже притерлись как-то, привыкли друг к другу…Я как подумаю, что если мы расстанемся мне опять надо начинать какие-то отношения, снова эти свидания, строить из себя невесть что, следить, чтобы ноги не зарастали…
«Вот и вся причина»– подумала Кася, уныло всматриваясь в лобовое стекло– «и нет никакого глубокого смысла и скрытых тайных мотивов. Банальная лень и разочарование…»
Кася устало вздохнула и включила поворотник, перестраиваясь в правый ряд, чтобы пропустить несущийся на бешеной скорости автомобиль, неуклонно нагоняющий ее и истерично мигающий дальним светом. Габаритный джип пронесся мимо, обдав лобовое стекло Касиного автомобиля водопадом грязной воды из дорожной колеи.
– Придурок– процедила сквозь зубы девушка, включая «дворники» на интенсивное движение. Ливень закончился, сменившись привычной противной моросью, и датчик дождя только успел сменить активность на умеренную.
–Вот именно! Это еще слабо сказано! А эта его курица вообще образец идиотизма! Представь: она пишет ему в три часа ночи….– продолжала свой эмоциональный терроризм София.
В это время черный гранд чероки, пронесшийся на сумасшедшей скорости мимо мгновение назад, неожиданно резко вильнул в сторону. Колеса машины заскользили по асфальту и, попав в очередную колею, на полном ходу ввели автомобиль в аквапланирование и последующий юз по влажной поверхности дороги. Джип несколько раз крутанулся вокруг своей оси и, на полном ходу, упал в кювет по ходу движения машины, вьехав носом на полной скорости в ствол огромной сосны в придорожной канаве. Корпус автомобиля подпрыгнул и вновь встал на задние колеса, оставив машину стоять кабиной вниз под углом в сорок пять градусов. Сосна осыпала джип водопадом дождевой воды, опавших иголок и мелких веток.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу