Лана Земницкая - Пациент #666

Её пациент изо всех сил стискивал руки мужчины, который бешено извивался под ним. Ему повезло, что больной едва ли доставал ему до груди, иначе его бы тоже уже отшвырнули. Несмотря на разницу в росте, псих всё равно был грозным соперником – он, дико вопя, вырывался, пытаясь пинать и колотить своего соперника. Эосфор вжимал его в пол, как мог – но вот удар ногой достиг цели, заставив Лукаса чуть дёрнуться и ослабить хватку, и псих почти вырвался. Стиснув зубы, Эосфор снова умудрился схватить его руки – всё происходило очень быстро, но Хлоя успела оценить то, что он не бил своего противника, всем своим видом показывая, что просто защищается. И тут мужчина сделал то, чего никто не ожидал – изогнувшись, он впился зубами в левое плечо Лукаса, заставляя его ослабить хватку.

Но было уже поздно – Эосфору удалось выиграть достаточно времени, чтобы охранники и санитары успели прибежать на звуки драки.

Прежде, чем его грубо спихнули бы на пол, Хлоя успела потянуть Лукаса за руку назад, к себе, сообразив – мужчина принял его за любовника своей «жены» и будет биться с ним насмерть. Да и охрана до сего момента с её подопечным мало церемонилась – его могли жестоко ударить, не разобравшись в причине происходящего. Буйного немедленно подняли с пола и скрутили, заставили шагать обратно в палату. Двое санитаров остались рядом с Харрис и Эосфором. Лукас морщился, прижимая руку к пострадавшему плечу. Он сидел, привалившись к стене, и шипел сквозь зубы, стараясь перетерпеть острую боль, мешающую взять себя в руки и подняться с пола.

– Он защищался! – немедленно вступилась за него Хлоя, когда санитары приблизились к ним. – Он защищал меня, – тут же поправилась она. Осторожно прикоснулась к запястью его правой руки, мягко, но настойчиво убирая его ладонь с раны. На футболке появились пятна крови – похоже, укус был довольно сильным.

– Мы видели, мэм, – успокоил её темнокожий парень. – Нужно обработать рану и наложить повязку, если необходимо. Всё в порядке, – после этих слов Эосфор поднял на него взгляд. Это был тот же самый санитар, что помог ему прошлой ночью – поймав на себе взгляд Хлои, Лукас вспомнил о порезах на шее, которые сейчас были открыты для неё. Виновато опустил взгляд. Санитар помог ему подняться и завёл в палату: – Пойдём, приятель, – уже знакомо, ласково сказал он, будто бы закрывая его собой от доктора, помогая скрыть их общую тайну, – мы тебе поможем.

– Я должна удостовериться, что он в порядке, – быстро толкнув ногой в сторону чехол с укулеле, заявила девушка, заходя в палату вслед за санитарами. Спорить было бы бесполезно, и к тому же, это разрушило бы его образ глупого влюблённого психа, так что Эосфор промолчал.

Но Харрис ничего не сказала. Пока санитары обрабатывали ему укус, довольно-таки глубокий, и накладывали повязку, она молчала. На последнем витке бинта девушка даже отвлеклась – у неё в кармане загудел телефон, чудом уцелевший после падения, и она странно улыбнулась в экран, когда прочитала сообщение. Потом доктор лишь погладила его по здоровому плечу и сразу же покинула палату вместе с санитарами – Лукас ещё несколько минут растерянно смотрел на дверь, не понимая, что всё это значит. Неужели, Хлоя настолько разозлилась, всё же увидев его порезы на горле? Она больше в него не верила, он её разочаровал? Или, может, у неё что-то случилось? И сильно ли она пострадала при падении, он ведь даже не успел этого понять?..

Получить ответы на все эти вопросы пока было неоткуда.

Обед ознаменовался очередным приёмом лекарств. Только уже тех, что назначила Хлоя – Эосфору и правда было легче после них. Голова почти не кружилась, и боль в плече чуть притупилась. Его потянуло в сон – впервые за долгое время он просто захотел спать. Без уколов снотворного или нескольких часов бездумного разглядывания потолка. Может, дело было в том, что он наконец-то испытал что-то помимо стыда, боли и ненависти. Всё это никуда ещё не делось, но сквозь боль физическую и душевную он получил первую каплю радости за несколько лет. До сих пор ему вспоминались тонкие струны и маленькие лады, звуки, которые сейчас казались ещё ярче, чем в воспоминаниях из юности. Они ему, кажется, даже снились.

А ещё – он почувствовал себя нужным. Бросаясь на настоящего психа, закрывая собой доктора, Лукас ощутил себя обычным человеком, желающим и способным кому-то помочь. Пусть плечо нещадно щипало от того, чем его обработали и помазали, это того стоило…