Вэл Макдермид - Тугая струна

В конце концов, если она действительно им понадобится, они могут позвонить на мобильный.

Детектив-констебль Ди Эрншоу вжала плечи в спинку сиденья и сползла вниз, пытаясь хоть как-то ослабить давление на затекший позвоночник и устроиться поудобнее в лишенной опознавательных знаков казенной машине. Она пожалела, что не смогла взять свой собственный маленький «ситроен», сиденье которого, казалось, было сделано специально под нее. Человек, спроектировавший полицейский «воксхолл», был явно намного уже ее в бедрах и имел такие длинные ноги, о которых ей приходилось только мечтать.

Что ж, неудобная поза по крайней мере не давала заснуть. В намерении Ди выполнить задание как следует была своего рода мстительная гордость. Как и Томми Тэйлор, она ни на минуту не сомневалась, что вся эта затея с наблюдением – пустая трата времени и денег. Но также понимала, что есть более умные и эффективные способы показать это начальству, чем попросту сачковать. Ди Эрншоу успела достаточно хорошо изучить своего сержанта, чтобы сейчас не заблуждаться насчет того, как он проводит эти скучные часы, пока ночь черепашьим шагом ползет навстречу рассвету. Если до Кэрол Джордан дойдет слух, он не успеет оглянуться, как снова отправится патрулировать улицы. Все тут – одна большая деревня, так что рано или поздно, а она непременно узнает. Если не на этом задании, то на следующем, которое, возможно, окажется действительно важным.

У Ди даже в мыслях не было делать что-либо явное для подрыва авторитета Джордан. Скорее выражать сожаление, чем раздражаться, – такова должна быть ее политика. Сочувственные улыбки за спиной, шпильки вроде: «Наверное, я не должна об этом говорить, но…» при первой возможности. Представлять все так, что любая неразбериха происходит вследствие распоряжений Джордан, а каждым успехом они обязаны исключительно инициативе подчиненных. Поистине, нет ничего более разрушительного, чем непрерывная подрывная деятельность. Кто-кто, а она-то знает. Достаточно насмотрелась за все эти годы в полиции Восточного Йоркшира.

Она зевнула. Непохоже было, чтобы что-то собиралось произойти. Алан Бринкли залег в постель со своей женой где-то в глубине своей показушной современной коробки в районе так называемой «улучшенной застройки», где претензии обитателей явно превышают их возможности. Наплевать, что такой дом легче поддерживать в порядке и чистоте. Ди куда больше нравился ее маленький рыбацкий домик внизу, у старых доков, – и пусть они теперь стали городской достопримечательностью и местом, куда заманивают туристов. Она любила мощеные улочки и воздух, пропитанный солью, ей нравилась думать, что поколения йоркширских женщин стояли здесь на своих крылечках и, напряженно всматриваясь в горизонт, ждали своих мужчин. Ей бы такую судьбу, подумала она, вдруг разозлившись на себя.

Она сверила часы с часами на приборной доске. За те десять минут, которые прошли с тех пор, как она сделала это последний раз, они ухитрились сохранить между собой дистанцию точно в пять секунд. Зевая, она включила портативное радио. Хорошо бы звонки в студию, которые она про себя обозвала «голос из глубинки», уже закончились, и ди-джей завел какую-нибудь приличную музыку. Не успела Глория Гейнор визгливо оповестить всех, что лишь с тех пор, как она научилась любить, она поняла, что живет, как за четырьмя квадратами матового стекла двери в псевдогеоргианском стиле, охраняющей вход во владения Бринкли, вспыхнул неяркий свет. Ди вцепилась пальцами в руль и поспешно выпрямилась. Неужели оно? Или кто-то, кого мучит бессонница, отправился на кухню за чашкой чая?

Свет погас так же внезапно, как зажегся. Ди со вздохом сползла назад, но тут из-под двери гаража вырвался тонкий луч, осветивший подъездную дорожку. Ничего не понимая, она выключила радио и опустила стекло, чтобы сырой ночной воздух, омыв легкие, обострил восприятие. Да, это оно. Послышался отчетливый звук запускаемого двигателя.

Через пару секунд дверь гаража поползла вверх, и на асфальт выехала машина. Никакой ошибки, это была машина Бринкли. Или, вернее, та самая, за которую Бринкли сделал три первых взноса и которую теперь люди из конторы должны были забрать у него, как только придумают способ сделать это, не вламываясь в его гараж. У нее на глазах Бринкли собственной персоной вылез из машины, пошел назад к гаражу и на мгновение исчез в нем, видимо, для того, чтобы нажать кнопку и закрыть за собой дверь.