Стюарт Вудс - Корни травы

– Да. После ленча я выеду.

– Значит, встретимся в штаб-квартире. Какой-то момент Уилл был в ступоре, затем сделал то, что все равно пришлось бы сделать рано или поздно: раскрыл телефонную книгу и разыскал домашний номер Джека Бахенана. Трубку там взяла Милли.

– Милли. Говорит Уилл. Мне только что звонили из АП относительно заметки.

– Вы негодяй, – сказала она.

– Не знаю, что я такое сделал, чтобы заслужить это, – сказал Уилл. – Я не знал об аресте Джека. У меня не было ни малейшего представления, что он... что у него есть какие-то проблемы.

– Что ж, а я знала, и не понимаю, как вы могли ничего не знать, – с горячностью проговорила Милли.

– Он никогда не проявлял себя в этом смысле, – сказал Уилл. – Как же, вы думаете, я мог узнать об этом?

– Послушайте, Уилл, вы хотите быть избранным, но не стоит взваливать это на меня. Я-то знаю слишком многое.

– Милли, о чем, Бога ради, вы говорите? Не можете же вы думать, что Джек и я были... вовлечены в какую-то тайную жизнь?

– Это я-то не могу?

Уилл лишился речи.

– Не беспокойтесь, я ничего не скажу представителям печати, – сказала она.

– А что говорить? Что можно сказать? Это все полнейшая чепуха, вы-то знаете лучше всех.

– Такого не знаю, – сказала Милли. – Я знаю то, что Джек рассказал мне вскоре после нашей свадьбы.

– Что он вам рассказал?

– Что он влюбился в вас. – Милли повесила трубку.

– Что? – крикнул он, но услышал гудки.

Мики Кин, поработав отмычкой, без особенного труда отпер заднюю дверь магазина, оставил ее приоткрытой и пошел, светя фонариком, внутрь. На доске информации был список клиентов, пользующихся почтовыми ящиками. Мики снял на ксероксе копии всех четырех листков и вернул их на место, восстановив все, как было. Затем тщательно обыскал кабинет хозяина – письменный стол и шкаф для бумаг. Нигде там не оказалось того, что его интересовало – письменных заявлений и адресов клиентов почтовой службы.

Едва он вошел снова в комнату для печатания, его ослепил пучок света.

– Замереть! Полиция!

Мики вскинул руки.

– О'кей, все в порядке. Я на работе!

– Заткни рот, стань к стенке! – Голос был очень молод. – Посвети-ка на него как следует, Боб.

– Он что-то нес, – произнес другой голос. – Захватили одного, Хэл.

– Да, да, – сказал Мики, не двигаясь. – Проверьте бумажник в левом кармане куртки.

Чья-то рука вынула бумажник.

– Боже, он из полиции Атланты, – сказал молодой.

– Бога ради, не стреляйте в меня, хорошо? – сказал Мики, отпрянул от стены и развернулся. – Сработала охранная сигнализация, что ли?

– Верно, – сказал молодой полицейский в форме. Старший справился, вглядываясь в удостоверение.

– Итак, что вы здесь делали, Мики Кин?

– Некоторое время назад был убит полицейский. Здесь, в Мериуезерском округе, в доме с миной-ловушкой. Вспомнили?

– Слышал об этом, – сказал старший, Боб.

– Что ж, я его партнер.

– Ну и что?

– А вот что. Веду расследование. Преступник имел здесь свой почтовый ящик.

Вмешался Хэл, молодой полисмен.

– Меня не заботит ваше расследование. Вы вламываетесь в магазин, взятый нами под охрану. То, что вы из полиции, лишь усугубляет дело. Вы арестованы. Вы имеете право молчать...

– Боже мой, дружище, – сказал Мики. – Не арестуете же вы своего коллегу... Давно ли вы служите?

– Какое это имеет значение? – сказал Хэл, краснея.

Тогда заговорил Боб.

– Послушай, Хэл, – заговорил Боб. – Не горячись ты. Сперва разберемся. В конце концов, этот парень коп.

– Дерьмо, – сказал Хэл. – Он не там, где должен быть, и только это меня касается. Если мы его отпустим, станем соучастниками преступления, верно?

Ситуация выходила из-под контроля. Кип обратился к старшему копу:

– Послушай, Боб, вы-то, я думаю, знаете, что полицейские друг друга не арестовывают. Объясните этому малышу...

Зря он назвал Хэла малышом. Не следовало бы. Тот взбеленился.

– Все, стань лицом к стенке, – сказал он. Надев наручники на запястья Кина, торжественно объявил: – Вы имеете право сохранять молчание; имеете право...

– Прекращай глупить, малыш, – сказал Кин. – Эту-то песню я знаю.

Кин смущенно стоял перед своим капитаном.

– Сожалею, что не смог высвободить вас раньше, – сказал капитан. – Коп был по-своему прав. И он упирался до последнего, поняли?

– Спасибо, капитан, – сказал Кин. – Мне даже нравится время от времени провести ночь в камере.

– Вы не на месте, Кип, знаете ли вы это? – сумрачно глядя, сказал капитан. – Какого черта вы занялись отсебятиной. Есть специальный взвод, расследующий убийства, расследуем и это дело.