Татьяна Самойлова - А счастья может и не быть…

Одна часть, как маска была на лице, а вторая на волосах. Мария Олеговна начала резко дергать скотч с лица. Эта процедура была достаточно больной, но Анюта не проронила ни звука. Когда скотч с лица был содран, она аккуратно вытащила изо рта носок. От долгого, непривычного положения, нижняя часть лица очень сильно затекла, от чего рот удалось закрыть не сразу. После этого Мария взяла ножницы и подошла к девочке. Анюта стояла и смотрела безжизненным и каким-то отупевшим взглядом на падающие на пол некогда красивые светло-русые локоны, к которым был приклеен тот самый злосчастный скотч… Она подошла к зеркалу и ужаснулась. Из зеркала на нее смотрела девочка лет десяти, с кусками на лысо подстриженной голове и с изуродованным лицом. Лицо сильно покраснело, где-то появились кровоточащие ранки, а где-то кожа была словно стерта.

Вернувшись обратно и подойдя к двери комнаты, Анюта не сразу решилась войти. Она еще долго стояла, пытаясь набраться смелости. Наконец решившись, толкнула дверь, вошла внутрь и, не смотря ни на кого, пошла к своей койке. Ей тоже никто ничего не сказал, а только потом объяснили, что той ночью она захрапела и мешала Натке спать. С тех пор Анюта спит очень чутко, да и в зеркало больше не смотрится. Мария Олеговна не спрашивала, чьих рук этот промысел, а наоборот попросила молчать, что бы это не вышло за пределы детского дома.

На следующий день был «шмон». Все шкафчики, тумбочки и кровати девочек были обысканы. Перерывали все вещи, забыв полностью про аккуратность бережность и элементарную опрятность. Открывая дверцы и выдвигая ящики, все находящееся в них было отправлено на пол. Кровати тоже переворачивали и туда же, в общую кучу, летели матрацы, одеяла, подушки и покрывала. В итоге были забраны все клеящие и колющие материалы. Забрали даже то, что нужно было для уроков: циркули, ножницы, клей, скотч и почему-то точилки. А у Ленки Смородиной, самый наглый и ушлый толстячок с потным лицом, забрал себе пакет с апельсинами, которые ей недавно привезли, в качестве гостинца, несостоявшиеся родители. После наведения бардака, одна мужеподобная женщина, с отвратительно тонкими губами и маленькими глазками, взяла валявшиеся на полу джинсы и, намочив их, свирепо посмотрела на ничего непонимающих девчонок.

– Ну что, сучки, доигрались? Сейчас мозг ваш подлечим, что бы бо́шками своими тупыми хоть иногда думали, что можно делать, а что нельзя. – С этими словами, она подскочила к одной из девочек и со всей силы ударила той по лицу. От неожиданности и боли, девочка взвизгнула и схватилась за лицо. Она ударила ее еще раз, а потом начала бить всех, кто попадался под руку. Остальные «учителя» поступили ее примеру, и, хватая все, что попадалось, начали наносить удары по всем остальным. Выход был перекрыт группой разъяренных воспитателей и девчонки, пытаясь уйти от ударов, вжались в стену, прикрывая голову и лицо руками. Когда воспитательный процесс закончился, их обидчики, отшвырнув вещи, которые послужили «ремнем», вышли из комнаты.

– Рожи свои помойте и уберитесь здесь, – надменным тоном сказала одна из дам, захлопнув за собой дверь.

Девчонки начали медленно подниматься.

– Все из-за этой прошмандовки, – сказала одна из них, держась за ушибленную голову, и кивнула в сторону Анюты, которая точно так же, как и все попала под раздачу и вытирала сочащуюся из губы кровь. Ничего не ответив, она поднялась и подошла к груде валявшихся на полу вещей, пытаясь найти там, свои. Остальные тоже последовали ее примеру и нехотя поднимаясь, начали уборку.

После этого происшествия Анюту больше никто не трогал, так, какие-то мелкие драки. А с Наткой они вообще сдружились. Но за все это время Натка так и не извинилась, а наоборот как-то сказала:

– Ты должна быть мне благодарна. Ведь если бы не я, то не было бы той драки. Но она произошла. После чего, мне стало, тебя жаль. И именно из-за жалости, я стала за тебя заступаться. А если бы я не стала этого делать, то тебя бы до сих пор тюкали.

– Все это так, – пыталась выразить свою точку видения Анюта. – Но и начала все это ты. Если бы ты тогда со своим носком ко мне не полезла, то вообще бы ничего не было.

– Не полезла бы я, полез бы кто-нибудь другой. – Вывернулась Натка, так и не желая признавать себя виновной. Больше разговор на эту тему никогда не затрагивался.

Прошло время. Анюта и Натка стали очень близкими подружками. Они всегда и везде были вместе. У них были общие интересы. Словно две сестры, они перехватывали друг у друга повадки, манеру говорить и одеваться. Анюта считала подругу умнее и мудрее, не смотря на то, что та была на полгода моложе. А Натка, в свою очередь, смотрела на нее сверху вниз, поучая ее, но при этом, давая ценные советы. Анюта чувствовала в подруге родственную душу и всячески потакала новоиспеченной сестренке.

Читать дальше