Мэри Кларк - Я пойду одна

Кевин окинул взглядом теплую, со вкусом обставленную гостиную со стенами цвета яичной скорлупы, уютным бледно-зеленым диваном, полосатыми креслами и ковром с геометрическим рисунком темно-зеленых и кремовых тонов. Диван и кресла были завалены открытыми коробками от «Бергдорфа».

– Это доставили сегодня утром, – сказала Зан. – Все оплачено с моего счета. Но я ничего не покупала, Кевин! Я поговорила с продавщицей «Бергдорфа», которую хорошо знаю. Она сказала, что не занималась со мной в понедельник днем, но узнала меня и даже обиделась за то, что я обратилась не к ней. Эта женщина припомнила, что я уже покупала точно такой же костюм несколько недель назад. Зачем бы мне это делать? Тот, что у меня уже есть, висит в шкафу. Альвира думает, что видела меня на записи камер наблюдения в церкви в понедельник вечером, в черном костюме с меховым воротником. Но я надевала его только на следующий день, когда встречалась с тобой. – Зан сжала руки в жесте отчаяния. – Когда это кончится? Как мне это остановить? И почему? Почему?..

– Зан, погоди… Иди сюда. Сядь. – Он сжал ее руки в своих и подвел к дивану. – Ты когда-нибудь замечала, что за тобой следят?

– Нет, Кевин, но я чувствую себя так, словно живу в аквариуме! Я арестована. Кто-то изображает меня, а средства массовой информации преследуют. Мне кажется, что кто-то постоянно крадется за мной как тень, подражает мне. У этого человека и находится мой ребенок!

– Зан, давай вернемся немного назад. Я видел в газетах фотографии той женщины, которая, как ты клянешься, изображает тебя и уносит твоего сына.

– Да, на ней была точно такая же одежда, как на мне, вообще все такое же!

– Вот об этом я и хочу поговорить, Зан. Когда ты надела то самое платье, куда в нем выходила, чтобы тебя могли видеть?

– На улицу вместе с Тиффани. Мэтью спал в коляске. Я поймала такси на Шестьдесят девятой улице, чтобы поехать в городской дом Нины Элдрич.

– Это значит, что если какая-то женщина видела тебя в тот момент и хотела выглядеть так же, как ты, то у нее было с час времени или около того, чтобы найти точно такое же платье.

– Разве ты не понимаешь? Какие-то репортеры уже обсуждали это в газете. Они твердят, что просто невозможно такое проделать!

– Да, но не в том случае, если эта особа видела тебя в то время, когда ты одевалась, и если у нее уже было приготовлено точно такое же платье.

– Но в квартире никого не было, кроме Мэтью, когда я выбирала, что надеть!

– Такое вот копирование твоей одежды продолжается по сей день. – Кевин Уилсон встал. – Зан, ты не против того, чтобы я осмотрел твою квартиру?

– Нет, делай что хочешь, но зачем?

– Просто доставь мне такое удовольствие.

Кевин Уилсон прошел в спальню. Кровать была застелена и завалена подушками. На ночном столике стояла фотография смеющегося мальчика. В комнате был полный порядок. Из мебели здесь имелись только небольшой платяной шкаф, маленький письменный стол и кресло-кровать. Сборчатая занавеска на панорамном окне была той же бело-голубой расцветки, что и покрывало на кровати.

Кевин подсознательно оценил всю прелесть этой спальни, но его взгляд внимательно оглядывал комнату. Архитектор думал об одном случае три года назад, когда некий клиент купил квартиру в кондоминиуме после шумного развода ее прежних владельцев. Рабочий начал менять там электропроводку и обнаружил в спальне крошечную видеокамеру.

Возможно ли, что Зан находилась под таким же пристальным наблюдением, когда решала, что ей надеть в день похищения Мэтью? Есть ли вероятность, что она до сих пор остается под присмотром неведомого наблюдателя?

Думая об этом, Кевин вернулся в гостиную и спросил:

– Зан, у тебя есть стремянка? Мне нужно как следует все осмотреть.

– Да, есть…

Уилсон следом за ней направился к кладовке в холле, потом протиснулся мимо Зан внутрь и забрал лесенку из ее рук. Александра пошла за ним в спальню и смотрела, как Кевин поднялся на стремянку и начал медленно, тщательно ощупывать поясок над карнизом в верхней части стен.

Точно напротив ее кровати, над платяным шкафом, он нашел то, что искал, – крошечный объектив видеокамеры.

«Пост» и «Таймс» каждое утро приходили в городской дом Нины Элдрич. Мария Гарсия клала их в специальный матерчатый карман рядом с подносом для Нины, которой нравилось завтракать в постели. Прежде чем отнести все в спальню, Мария посмотрела на заголовок статьи. «На фотографиях – не я!»