Игнат Черкасов - Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга шестая

Аванс – Вот, жучара. Ну, ничего, готовь ноги к велосипеду.

Пацифист – Никаких велосипедов. В прошлый раз чуть палатку не сожгли… Ложитесь оба, я сам послежу. Все равно выспался в полете.

Аванс не стал теребить Командира, обжегся в попытке погладить печку, прижал палец к уху и лег в спальник, тут же провалившись в сон.

Пацифисту ни сон не шел, ни усидеть на месте не получилось. Он вышел прогуляться по уже родным местам, где из него выковали настоящего бойца, но предварительно попросил постовых, продолжить следить за печкой и раз в 15 минут, заходить и подкидывать дровишек. Первым делом, хорошо зная эти места, он вычислил лёжку снайпера и его помощника:

– Ну, здорово, парни.

Парни прослушали его приближение и уж точно не ожидали появления, но суетиться не стали, услышав родную речь:

– И тебе не хворать… Повернуться-то можно?

Пацифист – Не советую. Демаскировка позиции смерти подобна.

Снайпер с напарником посмеялись:

– Шутишь что ли? А сейчас тогда что? Ты вообще, как нас вычислил?

Теперь Пацифист посмеялся:

– Шутишь что ли? Я когда-то, как и вы, до тошноты на эти джунгли пялился через оптику, сутки напролет… Но скажу так, все это потом мне пригодилось, чем тут труднее было, тем потом легче было.

– Помедленнее сэнсэй, а то я записывать не успеваю.

– Ты сначала поправки записывать научись, где-блокнот-то?

– Блокнотом пользуюсь на дистанции от 1200, а до, прицел сам высчитывает.

Пацифист удивился:

– А Ермак дело говорил, технологии, похоже, заметный рывок сделали.

– А то. Вы как начали ученных в шапочках из фольги к нам эвакуировать, так мы и начали в прототипах разного рода утопать. Постоянно что-то испытываем. Вот, например, сейчас цифровой прицел с 35 кратным зумом, с встроенным лазерным прицелом, который сам делает поправку на ветер, рассчитывает углы, анализирует влажность воздуха, учитывает эффект Магнуса и данные радара, говорящие о движении цели. Совместив все эти данные, я получаю точку, на которую и навожусь, спуская курок.

– Понятно, вся наука – коту под хвост. Ты хоть стрелять умеешь?

– А как же. Могу тебе дать прицел и фору в пять минут, а там, в левый глаз, чтобы шкурку не помять.

– Егерь что ли?

– Я нет, а вот инструктор мой, да.

– Знаю такого. Тогда извини.

– Да ничего. Самому смешно, но, как я понял, времени у нас почти не осталось, вот и делают основной упор в боевой подготовке на выживании, тактике и взаимодействии, а на стрельбу уж времени не остается. Как говорится, крутятся, как могут.

– Правильно ты понял. Времени действительно нет… А про мечи ты что-то слышал?

– А как же. Острые как бритва и режут всё, буквально всё. Не знаю, что за сплав, но я бы намного увереннее себя чувствовал с этим Экскалибуром за спиной.

– Не знаю, как ты, но я бы свою спину никому не доверил, кроме меча-кладенца, и уж точно не англосаксам.

– Подловил… Только он тяжелый зараза, килограмма два весит.

Пацифист задумался, вспомнив о допустимом весе на новом задании:

– Видать далеко, лететь придется.

– Ты это о чем?

– Я говорю все дело в воле, а за вес не беспокойся, так для замаха лучше. Придет время, поймешь.

– Как скажешь, сэнсэй.

– Ну, посидели и хватит. Удачи вам, парни.

– Служу Отечеству.

– Служу Отечеству.

Пацифист обошел возвышенность и расположился с видом на полигон, где когда-то, буквально за пару лет до Инферно изнывал от боли и учился преобладать над собой. Эти воспоминания, насколько неподъемными были, настолько и дороги Пацифисту, ведь именно здесь он обрел смысл своей жизни, идею, братьев по оружию и настоящего Командира во главе. Долг и честь здесь, среди этих людей, на чужбине, были не пустым звуком, а руководством к действию. Воспитанные, а некоторые и перевоспитанные в традициях русского народа, они были сплочены единой идеей – Россия должна выжить… любой ценой.

Посидев на памятном месте пару часов, он и не заметил, как время пролетело. Упоенный воспоминаниями, которые были пропитаны потом и кровь во время подготовки, Пацифист даже как-то забылся, скинув балласт тревог и печалей, что необходимо было при подготовке к очередному заданию. Оставив седьмую зарубку, он про себя помянул всех тех, кто так и не вернулся с последнего задания – «Вакцин, Алмаз, Даг, вы были последними из первого призыва и, как и положено, достойно ушли в борьбе за правое дело… Не думал я, что так быстро займу ваше место и уж тем более в одиночку. Были мысли насчет Инферно, но Командир в этом вопросе непреклонен. Ему конечно виднее, но думаю, как всегда перестраховывается… Да уж, раньше хоть на передовой отводил душу, а теперь, в тылу, точно задряхлеет. Не такого финала он желал… как и все мы».