Александр Низаев - Безумие. Тени прошлого

– Дианочка, дочка , отдай нож, – ласково попросила мать. – Ну, смотри, что ты наделала. Такие прелестные картины испортила.

Диана разжала руку, нож выпал, а дочка с каменным лицом прошла мимо матери и ушла в ванную комнату. В этот день Марина напилась вдрызг.

Это была единственная вспышка гнева после несчастного случая. Но самое большее, что пугало родителей, это молчание дочери. С того самого злополучного дня она не проронила ни слова. Естественно, Бероевы в первую очередь обратились к психиатру. Выслушав родителей и осмотрев Диану, доктор пришел к выводу, что у нее развился атипичный аутизм.

– Моя дочь стала дибилкой? – грубо спросил Артем.

– Нет, не совсем так, – поморщился психиатр от столь резкого заявления. – Аутизм еще не до конца изучен, и природа его возникновения вызывает споры в среде психиатров. Но одно могу сказать точно. Ваша дочь была больна еще с детства.

– Что вы такое говорите, доктор? – возмутилась Марина. – Девочка всегда прекрасно развивалась, отлично училась в школе, у нее феноменальная память. А какие картины она пишет! Писала…

– В этом все и дело. Многие психиатры полагают, что аутизм возникает на генном уровне и у 5-10 процентов больных он не проявляется в детском возрасте, а как бы дремлет, ожидая подходящего момента. Спусковым крючком для его проявления послужило случившееся несчастье. К тому же заболевание в таком возрасте зачастую начинает прогрессировать у высокоинтеллектуальных и творческих людей. В вашем случае все совпало. Стресс плюс необычная память и талант к живописи, хоть диссертацию пиши по вашему ребенку, – довольно потер руки врач. – В моей практике еще не было случая с такими идеальными исходными.

– Доктор, вы сумасшедший? – угрожающе спросил Артем. – Мы к вам пришли за помощью, а вы нам про какую-то диссертацию и идеальные исходные рассказываете. Пойдем, Марина. Найдем другого более адекватного психиатра.

Но еще двое специалистов, которых они посетили, подтвердили диагноз, но уже без выражения восторга об идеальном случае.

– Что же нам теперь делать? – спросила Марина у одного из них.

– Как такового специализированного лечения не существует, – ответил психиатр. – Ваша дочь вполне самостоятельная, может себя обслуживать и не требует дополнительного внимания, поэтому я вам посоветую вести себя с ней так, как и до болезни. Не акцентируйте особо внимание на ее поведении, старайтесь реже вступать с ней в конфликт. Некоторые аутисты особо злопамятны, и то, что вам покажется невинным замечанием, для нее может быть самым настоящим оскорблением. А учитывая их феноменальную память, а с вашей дочерью так вдвойне, они могут даже через десять лет вспомнить обиду и отомстить.

– Отомстить? – напрягся Артем. – Это как?

– Ну, я немного неправильно выразился, – сказал доктор. – Отомстить в их понимании. Например, аутист может, как бы случайно, вылить кружку горячего чая на ноги обидевшего его человека или спрятать его личную вещь. Не имеет значения глобальность действия, а важен сам принцип. Для них убийство человека и разбитая любимая кружка обидчика стоит на одном уровне.

– Какое убийство? – испуганно воскликнула Марина. – Она у нас очень добрая и отзывчивая девочка.

– Это я вам объяснил более доступным языком, – ответил психиатр. – Конечно, никаких убийств и тому подобного. Живите, как жили раньше. Я думаю, что через некоторое время вы заметите улучшения. Многие аутисты вполне комфортно себя чувствует в нашем социуме, и их не отличишь от обычного человека. У Ван Гога тоже были признаки аутизма, а какие прекрасные картины писал.

– И прекрасно сам себе отрезал ухо, – буркнул Артем.

– Это спорное утверждение, – засмеялся доктор. – Надеюсь, у вас до этого не дойдет. И последний совет. Современная медицина не способна бороться с этим заболеванием, но облегчить течение может.

– Каким образом?

– Найдите хорошего психолога. Общение с ним поможет девочке быстрее раскрепоститься и войти в привычный ритм жизни.

По совету знакомых Артем обратился к практикующему психологу Петру Семеновичу Звонареву. Тот согласился поработать с девочкой. Два раза в неделю он приходил в дом к Бероевым и пытался наладить контакт с Дианой. Но он безуспешно старался вызвать у нее хоть какие-то эмоции. Диана просто смотрела на него пустым взглядом, держа в руках небольшого плюшевого мишку, с которым не расставалась никогда. Точнее, раньше она не отличалась любовью к мягким игрушкам, а верным спутником мишка стал после начала болезни. Прогресс был на нуле, но посещения психолога уже вошли в привычку, и Бероевы не стали отказываться от его услуг, полагая, что хуже не будет.