Кристина Пак - Вселенная разума

Электропоезд с оглушающим гулом примчался на станцию «Вест-14-стрит». Элиот с трудом втиснулся в вагон. Женщина с соломенными волосами прижалась к нему вплотную. В силу невысокого роста она не доставала до верхней перекладины и была вынуждена держаться за вертикальный поручень. Ее локоть оказался у Элиота где-то между ребер. От нее пахло пóтом и дешевым парфюмом, в составе которого над эфирными маслами преобладал спирт.

– Тринадцать станций, – едва слышно проговорил Элиот, тяжело вздохнув.

Ему предстояло толочься между входящими и выходящими пассажирами, морщиться от запахов города, запыхавшегося после долгого рабочего дня, и изнывать от жары в переполненном вагоне метро на протяжении сорока минут, пока электропоезд, направляясь из Манхэттена в Бруклин по маршруту F, не сделает 13 остановок.

В беспроводных v-pods заиграла музыка. Воиды выбрали песню автоматически, основываясь на музыкальных предпочтениях Элиота. Голос Джона Леннона запел:

Представьте, что нет рая,

Лишь неба синева,

Не существует ада,

Это легко, друзья. 1 1 Из песни «Imagine» Джона Леннона, 1971 г.

V-pods представляли собой два таких же магнита, как и встраиваемый под кожу, только в силиконовой оболочке, переходящей в липучку, фиксирующую наушники за ухом. Благодаря такому креплению v-pods были скрыты от посторонних глаз, а ушная раковина всегда открыта, что снижало риск несчастных случаев вследствие того, что человек не услышит гудок проезжающей мимо машины или какой либо иной сигнал, предупреждающий об опасности.

Посредством v-pods умные часы также передавали аудио уведомления. Электропоезд сделал остановку на станции «Вашингтон-сквер», а музыкальная композиция тем временем закончилась. Искусственный женский голос воидов осведомился:

– Вчера в это же время, вы остановились на третьей главе книги «Большое, малое и человеческий разум». Желаете продолжить прослушивание?

Элиот безвольно поддался предложению умного помощника и сделал легкое движение кистью вправо. Чтец начал монотонно излагать мысли Роджера Пенроуза:

– В главе три мне хочется рассказать о мысленном мире, мире идей и его связях с физическим миром…

Элиот неохотно вслушивался. Является ли его сознание элементом одной из сложных структур физического мира или окружающий мир стал продуктом его мыслительной деятельности? Его уставший, измотанный рабочей неделей рассудок отказывался углубляться в этот вопрос. Прожитый день был словно под копирку снят с предыдущего, а предыдущий с предшествующего ему. Монотонность утомляла.

– В физике мы говорим о веществах, предметах, частицах, пространстве, времени, энергии… Для меня всегда оставалось загадкой, каким образом физика, изучающая эти объекты, может быть связана с обычными человеческими чувствами, например, с восприятием красного цвета или ощущением счастья.

«Ощущение счастья» . Элиот не мог припомнить, когда в последний раз ощущал себя счастливым. Он сделал мановение кистью вниз, и воспроизведение аудиокниги приостановилось.

Диспетчер объявляла следующую станцию – «Бродвей – Лафайетт-стрит». Всё внутри сжалось в комок. В груди кольнуло. Дыхание застыло. Неведомая тревога одолела мужчину. В следующее мгновение она переросла в дикую эйфорию. Элиот допытывался до природы этого ощущения, но не находил его истоков. Электропоезд остановился. Элиот с усиленным вниманием вглядывался в лица входящих пассажиров, пытаясь отыскать нечто неведомое для самого себя. Каждый раз, когда он проезжал мимо станции «Бродвей – Лафайетт-стрит», какое-то воспоминание копошилось в его подсознании, но никак не могло прорезаться. Элиот интуитивно чувствовал, что что-то произошло или должно было произойти именно на этой станции. Он подозревал, что это ощущение связано с потерянным отрезком его жизни.

***

Когда Элиот вышел из метро на станции «Проспект-парк», на улице уже воцарились сумерки. Он пересек парк узкими тропками, где на него сквозь кроны лип струился теплый свет уличных фонарей, и вышел на Истерн-Паркуэй, а оттуда до дома оставалось не более десяти минут.

Элиот жил в Бруклине, на углу Линкольн-плейс и Вашингтон-авеню, в аккуратном пятиэтажном браунстоуне из красного и серого кирпича, которые вместе создавали в фасаде здания ромбовидную мозаику. Жилище было расположено хорошо: неподалеку находился Проспект-парк, Бруклинский ботанический сад, Бруклинский музей и публичная библиотека, а прямо напротив дома – бакалейная лавка United, алкогольный магазин Liquors and Wine и гастроном Key Food.