Бекки Чейз - Влюбись, если осмелишься!

Юбка задралась, но Сатир сделал вид, что этого не заметил. Я прижалась к нему.

– А я думал, что тебе нужен Спайк.

– Это что, ревность? – на всякий случай уточнила я, игнорируя язвительность в его голосе.

Сатир словно не услышал вопроса.

– Ты меня совсем не знаешь. – Его тон был серьезен, как никогда.

– Ты не даешь себя узнать, – с укором прошептала я.

И потянулась к нему, чтобы поцеловать. Сатир сжал мои бедра, приподнимая в очередной попытке отодвинуться.

– Я знаю: тебе было хорошо со мной, – не унималась я, вцепившись в его плечи и не отпуская. – Ты меня хотел…

Ерзая, я почувствовала, что он возбужден.

– И сейчас хочешь…

Едва я взялась за пряжку ремня, Сатир снова меня удержал:

– Тейлор, прекрати…

– Просто скажи, что тебе это не нравится. – Я продолжала тереться об него. – Что тебе все равно…

Вместо ответа он отвернулся, и я поцеловала его в шею. Судорожный выдох был похож на тихий стон – Сатир продолжал сдерживаться, даже руки убрал, чтобы не коснуться меня лишний раз.

– Лесли, пожалуйста. – Стянув лямки топа, я обнажила грудь.

– Ты пожалеешь, – предупредил Сатир, но в голосе не было угрозы. Простая констатация факта.

Наши взгляды наконец встретились.

– Остановись.

– Останови меня.

Я легко куснула его за мочку уха. Обхватив меня за талию, Сатир предпринял последнюю попытку отстраниться. Я за запястье переместила его руку себе на грудь.

– Здесь ей самое место, – прошептала я.

– Ты мне еще карту с маршрутом подари, – хмыкнул Сатир, зажимая сосок между пальцев.

Я закусила губу, сдерживая сначала смешок, а потом стон, и провела ладонями по его плечам, спускаясь к груди. В кармане обнаружилась упаковка со знакомыми очертаниями.

– А кое-кто готовился, – не без злорадства заметила я, выуживая находку.

Сатир отобрал презерватив.

– А кое у кого не тем занят рот.

Приняв это как руководство к действию, я его поцеловала. Сатир не отталкивал меня, но и ответил не сразу. Пришлось настаивать. Его губы со стоном приоткрылись под напором моих, когда я прижалась к нему грудью. Я завелась и, чувствуя жар его дыхания и прикосновения языка, готова была кусаться от нетерпения. Кажется, один раз я даже это сделала.

– Строишь из себя самку богомола? – Сатир надорвал упаковку. – Это они обычно после спаривания съедают партнера.

– А ты не затягивай, – фыркнула я, приподнимаясь на коленях, чтобы он мог надеть презерватив. – Иначе и до спаривания не доживешь.

Выпрямившись слишком резко, я стукнулась затылком о потолок – в пикапе было тесно. Я нервно хихикнула, а Сатир покачал головой:

– Пожалуй, для богомола ты крупновата.

Сострить в ответ я не успела – рука Сатира скользнула по внутренней стороне бедра, забираясь под юбку. Стринги были весьма условной преградой, их даже снимать не пришлось. Я повела бедрами, чувствуя, как его палец приподнимает тонкую ткань.

– Прямо сезон дождей, – насмешливо прошептал Сатир, поглаживая клитор.

– Синоптик чертов, – простонала я и тихо вскрикнула, не в силах сдерживаться: – Лесли, ну пожалуйста!

Меня лихорадило. Казалось, я кончу от одного лишь ожидания.

– Я больше не могу…

Не останавливая движений пальца, Сатир вошел в меня. Я всхлипнула и прильнула к нему. Он и прежде долго распалял меня, перед тем как уступить просьбам, и каждый раз ожидание этого стоило. Свободной рукой Сатир сжал мои ягодицы, притягивая к себе и задавая ритм, но я и без подсказок знала, как ему нравится. Я двигалась на нем рывками, плавно отстраняясь назад и яростными выпадами возвращаясь обратно. Дыхание Сатира участилось. Я замедлялась, только чтобы его поцеловать, и, украв немного воздуха, снова разгонялась до привычного темпа. В голове крутилась только одна мысль: пусть эта скачка не заканчивается, но Сатир кончил слишком быстро.

– Эгоист, – неудовлетворенно простонала я. – Я же почти…

– Будешь ныть – уберу руку, – хмыкнул он, не давая мне отстраниться.

Ощущая знакомую пульсацию под его пальцем, я выгнулась назад. Спина уперлась в переднее сиденье, но в тот момент я меньше всего думала о комфорте. Часто дыша, я вздрагивала, чувствуя, как внизу живота нарастает томяще-приятный спазм. Сатир не останавливался, пока я, дернувшись, не прижалась к нему. И, кажется, вскрикнула.

– Будешь так громко кончать – перебудишь всех соседей, – с довольной улыбкой сообщил он.

Поцелуем я заставила его заткнуться.

В коттедж мы возвращались поодиночке. Я зашла первая и планировала задержаться в коридоре, чтобы уломать Сатира на второй раз, но в прихожей наткнулась на Англичанина. Ему посреди ночи зачем-то понадобилось передвинуть акваланги. Пренебрежительно взглянув на меня, он снова склонился к баллонам, а я демонстративно гордо перешагнула через его ноги и направилась в спальню. Прикрыв за собой дверь, я прижалась к ней ухом, дожидаясь появления Сатира, но вместо звука шагов я услышала ссору.