Михаил Кубеев - Ваганьковский приют

– Нет, это с нарочным. Не знаю кто. Скорее всего, сама Света принесла. Пришла, убедилась, что тебя нет дома, и сунула его в почтовый ящик.

Рита закружилась на месте от удовольствия и невольно чмокнула Бориса в щеку.

– Ты, умничка, ты делаешь меня здоровой, – она выбежала на веранду. Борис поспешил за ней.

– Но это еще не все, – сказал он.

– А что еще? – Она c удивлением обернулась к нему.

– Я привез твои вещи, платье, разный макияж. Так что ты можешь переодеться и выглядеть так, как тебе хочется.

– Иди, обманщик, готовь своих лобстеров, спасибо за бутерброды, но я уже проголодалась, – радостно воскликнула она, – ты принес мне хорошие вести, пока я тебя прощаю. Я быстро переоденусь и почитаю.

Она вышла в садик, присела на деревянную скамью. На конверте не оказалось ни марок, ни штемпелей. Только размашистая надпись «Рите». И все. Письмо было большим, на трех страницах. Почерк четкий, ровный.

«Дорогая Рита, – писала Света, – ты не представляешь себе, что я пережила. И не только из-за себя, но и из-за тебя тоже». Она еще раз посмотрела на конверт. Чист, как новая простыня. Никаких почтовых штампов. Неужели Света сама приходила к ней? Не застала ее дома и бросила его в почтовый ящик? Странно. На нее не очень похоже. Она никогда раньше не писала ей писем. И Борис каким-то образом догадался заглянуть в ящик. Она принялась читать дальше.

«Пишу из дома, второпях. На часах восемь утра. Звонила тебе, у тебя никто не снимает трубку. Мобильник молчит. Где ты, что с тобой? Я начала беспокоиться. А тут еще твои родители позвонили. Ладно, об этом позже. Короче, после твоего ухода у меня с Джоном состоялся разговор. Очень неприятный. Он негодяй. Я ему все высказала. И не поеду с ним. Пусть катится к своим старикам один. Я остаюсь. С меня хватит этого замужества. Мы сильно повздорили. Я хотела все-таки у него выяснить, куда делся тот чемодан из темной комнаты. К черту застенчивость, манерность. В конце концов, я хозяйка, я нахожусь у себя в квартире, это он пришел ко мне на все готовое, могу я знать, что у меня в доме творится. И тут многое выяснилось. Оказывается, это он вынес чемодан. Сам отдал его Веронике прямо в руки. Ты была тысячу раз права, эта стервочка решила на нем нажиться. Мало того, он же через Веронику втравил меня в аферу с продажей квартиры. Я ведь чуть не отдала ключи этой ворожее. Ты, конечно, помнишь ту фотографию за зеркалом? Ворожея с Малой Ордынки. Так вот, эта особа втайне от меня встречалась с Вероникой, потом с Джоном. Она подарила ему кольцо с рубином, то самое, которое он, мерзавец, от своего имени вручил мне. Сказал, что это его подарок. Движимое имущество! Представляешь?! Эта ворожея опутала его, а он уже воздействовал на меня. Я и представить себе не могла, что эта Катерина окажется таким страшным человеком. От Джона я узнала, что он лазил в темной комнате, достал из-за вентиляционной решетки ту глиняную голову, помнишь, что я давала тебе для спиритических сеансов…»

Рита перестала читать, отложила письмо в сторону, склонилась к розам. Какой у них чудный аромат. Очищающий от скверны. Она несколько раз втянула в себя сладковатый воздух, откинулась на спинку скамейки. И тут почувствовала внезапную слабость во всем теле, успокоение. Какая-то теплая волна прошлась по телу. У нее сами собой стали закрываться глаза. Она понимала, что близка к обморочному состоянию, сердце замедляло свой бег. Ей уже не хватало воздуха, хотела позвать Бориса, но не было сил пошевелиться, крикнуть.

Она чувствовала, что тело ее обмякло и стало сползать со скамейки, и в этот момент отчетливо увидела, как молодая смуглая женщина с черными распущенными волосами садится к ней на скамейку, в руках у нее шар, она кладет его рядом, протягивает к нему руки с шевелящимися пальцами и начинает его разогревать…

Очнулась она через несколько минут. Дыхание у нее нормализовалось, приступ вроде прошел.

– Борис, – едва слышно позвала она. Тишина. Она крикнула чуть громче. И через минуту возле нее на скамейку опустился Борис.

– Что-нибудь случилось? – озабоченно спросил он. – Тебе что-то надо?

Она замахала рукой:

– Нет, ничего. Скажи, у тебя есть книга записей твоих клиентов.

Он замялся.

– Зачем это тебе, – недоуменно вскинул брови.

– Меня интересует, не приходила ли к тебе в мае женщина с лицом восточного типа, с черными волосами?

– Не помню. Может быть, и была.

– Принеси тогда книгу.

– Ты опять за старое, – он скрестил руки на груди. – Тебе сейчас нужен только покой, понимаешь?