Елена Дымченко - Дитя зла. Ведьмин пёс. Часть вторая

Глядя на побелевшее лицо посетителя, девушка попыталась его утешить:

– Вы не волнуйтесь, у нас очень хорошие врачи, ей обязательно помогут.

– Где оно? – не желая утешаться, глухо спросил он.

– Психиатрическое? – зачем-то переспросила девушка. – Третий корпус.

Егорша развернулся и вышел из отделения.

Третий корпус был расположен в самом дальнем углу довольно обширной территории больницы, рядом с моргом, как объяснил ему разговорчивый медбрат, объяснявший Егорше дорогу. Небольшое здание, стыдливо спрятавшееся за вековыми липами, сильно отличалось от других корпусов областной больницы. Тёмные стены, забранные решётками, закрашенные окна и глухая железная дверь говорили о том, что к пациентам этого отделения в данном медицинском учреждении относятся вполне серьёзно.

Дёрнув за ручку и убедившись, что бронированная дверь не намерена впускать внутрь кого попало, Егорша нажал на звонок. Ему не торопились открывать, но он всё давил и давил на кнопку, решив, что не уйдёт, пока не поговорит хотя бы с охранником. Ведь, судя по спустившимся сумеркам, приём посетителей был уже давно закончен.

Наконец, дверь неохотно приоткрылась.

– Чего надо? – спросил явно не стремившийся к общению здоровенный санитар.

– В ваше отделение вчера вечером или сегодня ночью из гинекологии перевели мою жену. Я хотел бы переговорить с врачом.

– Это блондиночку, что ли? – оживился тот. Видимо, Энджи произвела на него неизгладимое впечатление, и ухмыльнулся: – горячая штучка!

– Вы говорите о моей жене, – вспылил еле держащий себя в руках Егорша, – я бы вас попросил выбирать выражения!

– Простите, – хмуро извинился тот. – А насчёт поговорить с врачом, то это завтра.

– Почему завтра?

– Вам здесь не детское отделение, – окрысился охранник, – у нас тут всё строго. Сказал, завтра, значит, завтра, – и начал закрывать дверь.

– А увидеть я её могу? – крикнул в неумолимо ссужающуюся щель Егорша.

Видимо, заданный вопрос так удивил охранника, что дверь снова приоткрылась. Здоровенный мужик в грязном халате посмотрел на дотошного посетителя чуть ли ни с детским любопытством и уточнил:

– Это вы про посещения спрашиваете?

– Ну да, – предчувствуя недоброе, растеряно кивнул тот.

– Это вряд ли, – садистски ухмыляясь, ответил охранник, – в первый месяц после поступления посещения запрещены, а потом только по разрешению заведующего отделением.

У Егорши от услышанного перехватило дыхание:

– Как месяц?

– Это минимум, обычно и все два, – наслаждаясь его растерянностью, хмыкнул санитар. – Это заведующий решает. Тут вам не диабетики лежат, а психи. Всё, пока.

Дверь перед носом Егорши захлопнулась. Он протянул было руку к звонку, но тут же опустил. Всё что мог, санитар ему уже сказал, узнать больше можно было только у лечащего врача.

На следующее утро ровно в девять Егорша нажал на звонок у заветной двери. Как и вчера ему не спешили открывать. Наконец, дверь заскрежетала и, по здешней традиции, в узкую щель выглянуло лицо дежурного санитара. Этот был моложе вчерашнего и, как показалось Егорше, более приветлив.

– Слушаю вас, – почти улыбнулся он.

– Я бы хотел поговорить с врачом… или с заведующим, – вежливо ответил Егорша.

– По поводу?

– В ваше отделение перевели мою жену.

– Ясно, вы, наверное, про Свиридову? – спросил тот, и, не дождавшись ответа, продолжил: – сейчас будет обход, потом совещание, так что через пару часиков Андрей Сергеевич сможет вас принять.

Дверь захлопнулась. Прослонявшись на улице два часа, Егорша снова позвонил в дверь. Молодой санитар как будто его ждал и сразу же открыл. Впустив посетителя в здание, он тщательно запер несколько замков на входной двери, а затем и зарешеченный вход в само отделение.

– Идите за мной, – кинул он через плечо и повёл Егоршу по длинному коридору. Справа и слева находились палаты, глухими дверями с небольшими окошками больше похожие на тюремные камеры.

«Да уж, мрачновато здесь, – подумал Егорша, прислушиваясь к звукам из-за запёртых дверей.

А звуки были самые разнообразные: крики, шёпот, стенания и откровенный плачь. Слушая эту жуткую какофонию, Егорша ждал и одновременно боялся услышать знакомый голос. Идущий рядом охранник, видимо, это понял, потому что, усмехнувшись, сказал:

– Свиридовой здесь нет, она сейчас в боксе.

Егорша благодарно кивнул. Свернув налево и поднявшись на второй этаж, также запечатанный бронированной дверью, они попали в административную часть. Светлый коридор, беспечно приоткрытое окно и самые обычные двери говорили о том, что эта зона свободна от больных отделения. Подойдя к одному из пяти кабинетов, санитар показал на него рукой: