Маир Арлатов - Воскрешающая 5. В объятиях Хаоса. Книга вторая

Мы долго молчали, каждый размышляя о своем.

Потом Тормигон поднялся, сообщив:

– Я вас оставлю, зовут дела. Вам здесь больше ничего не грозит, уверяю.

Он окинул нас пристальным взглядом, затем улыбнувшись, растворился в воздухе.

После его ухода я и Акдонирус, сидя на берегу озера, много разговаривали и много молчали. В голову приходили странные мысли. Время за их обсуждением летело незаметно.

«Акдонирус, – вдруг спохватилась я, – ты еще наверно не завтракал?»

– Не хочется.

«Давай не будем огорчать Тормигона. Его вчера и так едва удар не хватил, когда он узнал, что я к еде не притрагивалась»

– Лануф, одному скучно. Пойдем вместе к тебе или ко мне.

«Ко мне! У меня хоть мебель какая– никакая имеется, а у тебя только стены»

– Со вчерашнего дня у меня уже есть стол и кровать, – похвалился Акдонирус.

«Это радует. А думаешь, у нас получится?»

– Попытаемся…

«Возьми меня за руку»

Не думая, насколько это может быть опасно, мы взялись за руки и коснулись своих талисманов. В одно мгновение я оказалась в своей комнате. Пальцы руки, в которой я держала руку Акдонируса, почему–то болели, будто я сильно обожгла их.

«Акдонирус!»

Парня рядом со мной не оказалось.

Я вновь коснулась талисмана и вернулась на берег озера.

«Акдонирус!»

Я беспокоилась. В порядке ли он?

– Я здесь! – откликнулся он. – Не получилось…

Он тряс рукой, сбегая с холма.

«Тоже болит?»

– Да, будто жжет. А могло быть и хуже…

«Тогда жди меня здесь. Я принесу чего– нибудь. Устроим пикник!»

– Хорошо.

В целом этот день прошел для нас обоих весело. Мы качались на качелях, устроенных недалеко от пляжа, немного поплавали, позагорали и чувствовали себя как на дорогом курорте.

А вечером мы были вынуждены расстаться. К тому же на небе появились красно–серые тучи, грозившие обрушиться на землю обильным дождем.

Я вернулась к себе. Необходимо было подготовиться к ночному ритуалу. Я была уверена, дождь не сможет послужить серьезной помехой для его проведения.

В этот день я не стала интересоваться жизнью дворца из опасений натолкнуться на что–то неприятное. Ведь тогда не видать мне покоя и гнев может вырваться наружу.

Тормигон появился чуть раньше назначенного времени. Ему как всегда хотелось поговорить.

– Я заметил, ты не поинтересовалась самочувствием Карайтера.

«Я увижу его на ритуале»

– Разумеется. Но и во дворец ни разу не заглянула.

«Не хочется»

– Вот это и странно. Ты боишься узнать о друзьях что–то ужасное, потому что не можешь ничего изменить?

Я промолчала. Его проницательность меня даже не удивила.

– Наверно ты правильно делаешь. Новости из дворца не радуют.

Я внимательно посмотрела в его глаза. Он выглядел обеспокоенным.

«Что ты узнал?»

– Бель назначила свидание с Карайтером после ритуала на краю леса.

«И что в этом плохого?»

– Я не могу гарантировать ее безопасность. Карайтер может оказаться не в состоянии контролировать себя.

«Она сделала свой выбор»

– Какой холод в твоих словах, – с огорчением заметил собеседник.

«А как бы ты вел себя, зная, что все твои друзья неминуемо приближаются к гибели, а ты ничего не можешь сделать? Даже быть рядом…»

– К сожалению, у меня нет друзей, но я тебя понимаю…

«Ничего, ничего, я потерплю несколько дней и разберусь со всеми делами. Так что не лезь, пожалуйста, в душу!»

– Хорошо, хорошо, прости.

«Может поговорим о тебе?» – вкрадчиво предложила я.

Но Тормигону предложенная тема для разговора не понравилась. Он предпочел исчезнуть. Потом явился лишь перед самым ритуалом.

Все происходило так же, как и прошлой ночью.

Тормигон произнес для своих людей немногословную речь, затем я повторила примерно то же, что и в прошлый раз. Во время своего выступления я искала глазами Карайтера. Отличить его от остальных, одинаково облаченных фигур, без особых способностей было практически невозможно. Но я нашла его. Он держался особняком, скрываясь в темноте. Он пришел сюда не за чудом и даже не за надеждой. Он просто вынужден был начать жить по новым правилам. Все меньше и меньше в нем оставалось свободного духа, но он еще не смирился. Не смирились со своей участью многие из новообращенных. От общей массы их отличала некая отстраненность, они словно присутствовали не на ритуале, а все еще в своем внезапно потерянном привычном мире.

В этот раз я не стала покидать ритуал в самом его начале. Я решила увидеть все своими глазами. Тормигон воспринял мое решение неоднозначно.